Современные тенденции развития рынка труда Северного Кавказа

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Социально-экономические и политические изменения последних лет привели к существенному осложнению ситуации на рынке труда Северного Кавказа. Проблема с занятостью и трудоустройством населения в регионе столь остра, что неоднократно обсуждалась даже на уровне Правительства России. По мнению бывшего Министра труда и социального развития России С.В.Калашникова, "проблемы мира на Северном Кавказе, и эффективность социально-экономической политики в этом регионе, и геополитика во многом связаны с решением проблемы безработицы".

Показатели и подходы к определению состояния регионального рынка труда

По оценкам большинства экспертов Северный Кавказ представляет собой зону настоящего социального бедствия. В подтверждения данного тезиса в прессе и программных документах властных структур чаще всего приводятся как минимум три аргумента.

Первый, во многих регионах Северного Кавказа экстремально высоки показатели безработицы. По официальным данным Госкомстата РФ в 2002 г. уровень безработицы в Южном федеральном округе составил 12% при показателе в России - всего 8%. Максимальные показатели безработицы отмечаются в Ингушетии - 44%, Дагестан - 23,9%, Кабардино-Балкария - около 19%(1). Достаточно сложна ситуация на рынке труда Чеченской республики. Хотя по ней отсутствует статистика Госкомстата РФ, но очевидно, что подавляющая часть населения не имеет работы - здесь ситуация с безработицей действительно экстремальна.

Во-вторых, в регионах Северного Кавказа отмечается низкий уровень доходов населения - один из самых низких в стране, довольно распространена задолженность по выплате заработной платы и социальных пособий. Согласно данным Госкомстата РФ основные социальные показатели в регионе на порядок ниже среднероссийских. Например, официальные доходы населения Северного Кавказа в два раза ниже, чем в среднем по России и не дотягивают до прожиточного минимума.

В-третьих, региональные рынки труда испытывают негативное воздействие вынужденной миграции, которая увеличивает нагрузку на рынок труда, мигранты отнимают рабочие места у местного населения, что влечет за собой рост социальной напряженности в обществе. Некоторые исследователи считают, что рынки труда некоторых регионов Северного Кавказа в условиях массового наплыва вынужденных мигрантов носят деструктурированный характер. (2)

Наши исследования различных аспектов занятости населения Северного Кавказа позволили установить неоднозначность данных формулировок. Исследовательский подход к различным аспектам занятости населения в регионе был основан на сборе разнообразных источников информации. Среди них статистический инструментарий (сбор данных статистики местных органов власти, региональных служб и министерств), социологические данные (интервью непосредственных участников рынка труда и экспертов из числа представителей местных и региональных органов власти, представителей неправительственных организаций), законодательная база (региональные нормативно-правовые акты), материалы средств массовой информации (контент-анализ региональной прессы и сообщений региональных телеканалов)(3). Подобный подход позволил посмотреть на проблему занятости и рынка труда на Северном Кавказе с различных позиций, выдвинуть некоторые контраргументы и даже развеять некоторые мифы, сформированные вокруг ситуации на рынке труда региона.

Перечислим некоторые ограничения и комментарии к трем приведенным выше и распространенным аргументам, характеризующим ситуацию на рынке труда Северного Кавказа исключительно как сложную или негативную.

Во-первых, уровень безработицы можно определять с помощью различных методик и инструментов. Данные по уровню общей безработицы определяются Госкомстатом на основе выборочных обследований по проблемам занятости населения на основе подхода Международной Организации Труда (МОТ). Согласно подходу МОТ к безработным относятся лица в возрасте от 15 до 72 лет, которые одновременно в период проведения опроса удовлетворяли трем критериям: не имели работы (доходного занятия), занимались поиском работы через государственные или коммерческие службы занятости, были готовы приступить к работе. Некоторые эксперты полагают, что подобный подход дает несколько завышенный результат, поскольку в момент опроса некоторая часть людей (обычно имеющих неофициальные источники доходов) утвердительно отвечает на все три вопроса и входит в число безработных.

В России также весьма распространены данные <->официальной, или регистрируемой безработицы. Они на порядок ниже данных Госкомстата РФ, поскольку определяются по количеству признанных безработными из числа обратившихся в государственную службу занятости. Например, в 2001 г. в Южном федеральном округе уровень официальной безработицы составлял всего 1,4%, в Ингушетии - 6,7%, Дагестане - 6,5%, Кабардино-Балкарии - 2,3%. Можно сказать, что он существенно занижен, поскольку не все нуждающиеся в работе обращаются именно в государственные структуры, а пользуются различными альтернативными каналами для поиска работы. Кроме того, для сельских районов Северного Кавказа довольно актуальна проблема транспортной недоступности департаментов и центров содействия занятости населения для людей, ищущих работу. Некоторые эксперты отмечают необходимость регистрации безработных в администрациях сельских советов, а не в районных службах занятости, что даст более реальные показатели официальной безработицы в "сельской глубинке".(4)

Таблица 1. Уровень безработицы по регионам Северного Кавказа, %

Как показывают наши исследования пониженный показатель официальной безработицы в сельской местности в регионе обусловлен двумя основными причинами. Прежде всего, это сложности в процедуре регистрации безработных в государственных службах занятости и отсутствие денег для выезда в районный отдел службы занятости, где необходимо проходить регистрацию в качестве безработного (порой стоимость проезда до районного центра оказывается выше месячного пособия по безработице). Кроме того, в сельской местности и городах существуют реальные возможности заработков в виде сезонной и случайной занятости (на уборке урожая, работы по разгрузке и погрузке и пр.), новых форм занятости (самозанятость, предпринимательство, челночная торговля, стихийная торговля и сервис, ведение приусадебного хозяйства). Это позволяет отчасти снимать напряженность на рынке труда - людям, потерявшим прежнюю работу, в этом случае нет особой необходимости обращаться в государственные структуры. (5)

Определенный интерес представляет также показатель скрытой безработицы, показатель которой существенно варьируется по регионам Северного Кавказа от 1,5% до 18%. Уровень скрытой безработицы определяется отношением количества людей официально не уволенных, но не получающих длительное время заработную плату или находящихся в отпусках по инициативе администрации предприятий (организаций) к экономически активному населению. С позиции социальной напряженности группа скрытых безработных является одной из самых конфликтных на рынке труда, поскольку человек находится в своеобразном "подвешенном" состоянии. Чаще всего, в составе скрытых безработных доминируют представители социально незащищенных категорий населения - люди предпенсионного возраста, женщины и др.

Таким образом, показатели уровня безработицы нуждается в корректировке с учетом региональных и порой даже локальных особенностей. Порой экстремальные показатели безработицы при глубоком и детальном анализе становятся не столь высокими.

Во-вторых, в настоящее время доходы населения, которые фиксирует официальная статистика (Госкомстат РФ и налоговые органы) - это только видимая часть айсберга (возможно, меньшая). На самом деле размер доходов многих людей на порядок выше или сопоставим с их легальными доходами за счет "выплат в конвертах" с целью ухода работодателей от социальных отчислений, а также за счет различных дополнительных приработков, сдачи жилья внаем, доходов от продажи продуктов с приусадебных участков и подсобного хозяйства. Чаще всего подобные доходы населения носят неофициальный характер, то есть не отражаются в бухгалтерской и налоговой отчетности.

Социальные пособия и даже заработная плата для населения не являются единственным, а иногда и основным средством к существованию. Например, по данным Госкомстата в Ставропольском крае за 1993-1997 гг. доля оплаты труда в структуре денежных доходов населения региона сократилась с 50% до 32%, а социальных выплат (трансфертов) - наоборот выросла с 18% до 20%. При этом значительно возросла доля доходов от собственности и предпринимательской деятельности - с 32% до 48%.(6)

Как показали наши исследования среди населения четырех регионов Северного Кавказа (Ростовской области, Карачаево-Черкесии, Краснодарского и Ставропольского краев), задействованного в стихийной торговле и сервисе — доходы от дополнительных заработков порой становятся определяющими в структуре доходной части бюджета домохозяйства. (7)

В-третьих, влияние миграции на рынок труда и занятость населения не столь однозначно как часто подается средствами массовой информации. По нашим данным, вынужденная миграция действительно оказывает определенное давление на рынок труда - с ростом вынужденной миграции на 1% безработица увеличивается всего на 0,2%(8). При этом также среди мигрантов (особенно вынужденных) в основном квалифицированные люди с достаточно высоким уровнем образования, которые качественно пополняют трудовые ресурсы региона. Трудовая межрегиональная миграция имеет положительное значение для региональных рынков труда, поскольку обеспечивает временное или постоянное перераспределение рабочей силы, снимая напряженность на трудоизбыточных рынках труда.

Типология региональных рынков труда

На Северном Кавказе отмечаются существенные территориальные диспропорции как в показателях состояния рынка труда, так и в инструментах реализации государственной политики занятости населения. Сопоставление регионов по основным показателям рынка труда — уровню безработицы и экономической активности населения позволяет выделить несколько групп регионов.

Первая группа - регионы с высоким (или повышенным) уровнем безработицы и низким (или пониженным) уровнем экономической активности населения - Ингушетия, Чечня, Кабардино-Балкария и Адыгея. Ситуация на рынках труда этих регионов наименее благоприятна с точки зрения баланса рабочей силы - предложение существенно превышает спрос. Ингушетия и Кабардино-Балкария вошли в перечень территорий с напряженной ситуаций на рынке труда (был утвержден постановлением Министерства труда и социального развития РФ от 19 июня 2001 г.).

Наиболее сложной остается ситуация в Чеченской республике - здесь до 80-90% в некоторых районах не имеют стабильной работы, трудоустроены всего около 100 тыс. человек. Сравнительно недавно здесь была восстановлена служба занятости населения и развернута программа привлечения населения к общественным работам. Становится очевидным, что без помощи федерального правительства здесь не обойтись, требуются специальные программы содействия занятости населения применительно к местным условиям. Выплаты пособий по безработице, иные формы материальной поддержки незанятого населения в ближайшее время должны носить исключительный, точечный характер. Необходимо сформировать временную нормативную базу по неотложным действиям в сфере занятости, а также по восстановлению утраченных документов, подтверждающих имевшийся трудовой стаж и профессию у граждан, временно покинувших территорию республики.

По данным правительства Республики Ингушетия на одну вакансию претендовали в разные годы от 400 человек до 1 тыс. человек. Здесь сложились серьезные качественные диспропорции - при огромном числе безработных остро не хватает квалифицированных работников, инженеров, энергетиков, техников, учителей, программистов и пр. Ситуация осложняется тем, что в связи с осетино-ингушским конфликтом и военными событиями в Чеченской Республике на территории Ингушетии находятся несколько сот вынужденных переселенцев из Чечни. По данным Миграционной службы Ингушетии, более 35 тыс. из них останутся в республике после нормализации обстановки в Чечне и почти наверняка вольются в армию безработных.

Неслучайно, здесь довольно велики затраты бюджетов разных уровней на снижение напряженности на рынке труда - деятельность служб занятости населения, организацию общественных работ, оформление на досрочную пенсию и пр. В Ингушетии подготовлена и реализуется программа организации общественных работ. В них будет задействовано более 4,5 тысяч безработных - граждан Ингушетии и беженцев из Чечни. Развивается самозанятость - многие безработные женщины, например, получили швейные машинки и получили возможность заняться индивидуальной трудовой деятельностью.

Служба занятости Адыгеи во главу угла поставила деятельность, направленную на привлечение безработных граждан, прежде всего, проживающих в сельской местности, к работе по производству, заготовке и переработке сельскохозяйственной продукции. Документом предусматривается возрождение в республике народных промыслов, восстановление сети бытового обслуживания и ремесленничества, а также развитие нестандартных форм занятости населения, в том числе пчеловодства, кролиководства, рыбоводства, сбора лесных ягод и лекарственных трав.

Вторая группа - регион с высоким уровнем безработицы и повышенным уровнем экономической активности населения - это Дагестан. Здесь довольно велика численность населения, обращающегося в поисках работы в государственную службу занятости, на одну вакансию претендуют до 30 безработных граждан. В этих условиях были приняты дополнительные меры по обеспечению занятости населения. Например, органы службы занятости проводили проверки предприятий и учреждений на предмет выявления незаявленных вакансий, что позволило несколько увеличить число заявляемых работодателями вакансий. Активно развивается направление общественных работ. Требует реализации Программа первоочередных мер по созданию дополнительных рабочих мест.

Третья группа - регионы со средним (или пониженным) уровнем безработицы и средним уровнем экономической активности населения - Ставропольский край, Карачаево-Черкесия, Ростовская область. В настоящее время предложение на рынке труда этих регионов по официальным данным предложение незначительно превышает спрос на рабочую силу. При этом уровень безработицы невысок по двум причинам. Основания причина - широко распространены различных форм самозанятости населения, поскольку здесь имеются достаточно хорошие условия для развития сельского хозяйства, торговли, курортного хозяйства. Это обеспечивает занятость части безработных. Другая причина - позитивное воздействие государственных программ содействия занятости населения. Например, в Ставропольском крае разработана и реализуется комплексная программа по созданию и сохранению рабочих мест. По нашим оценкам, программа перекрывает потребности примерно в 10% рабочих мест для безработных. Очевидно, что в этих регионах еще не полностью использован потенциал трудовой и деловой активности населения.

Четвертая группа - регион со средним уровнем безработицы и высоким уровнем экономической активности населения - Северная Осетия. Регион испытал значительный экономический спад и резкое сокращение численности занятого в экономике населения - с 1990 по 1998 г. - численность занятого населения в экономике сократилась почти на треть. Особенно существенным было сокращение в промышленности, строительстве, транспорте и связи. Северная Осетия вошла в перечень территорий с напряженной ситуаций на рынке труда (был утвержден постановлением Министерства труда и социального развития РФ от 19 июня 2001 г.). Главная особенность — фактический уровень безработицы примерно в 10 раз превышает официальный. Усугубляет проблему безработица среди молодежи - 40% в общей численности неработающего населения.

Пятая группа - регион с низким уровнем безработицы и средним уровнем экономической активности - Краснодарский край.

Таблица 2. Распределение регионов Северного Кавказа по показателям уровня экономической активности населения и уровню безработицы в 2002 г.

Современные особенности развития рынка труда региона

Современная ситуация на рынке труда и в сфере занятости населения Северного Кавказа характеризуется следующими особенностями и тенденциями, которые носят как позитивную, так и негативную направленность.

В последние годы для большинства регионов Северного Кавказа характерно сокращение численности безработных, а также рост количества занятого в экономике населения. Конечно же, отчасти можно связывать сокращение численности безработных с их недоучетом службами занятости населения, но главной причиной является довольно широкое распространение новых форм занятости и самозанятости населения, которые не регистрируются официальной статистикой. Занятость в неформальном секторе экономики (например, в стихийной торговле и сервисе, домашнем и подсобного хозяйства, трудовой и челночной миграции) обеспечивает довольно стабильный достаток задействованному в них населению и оказывает "смягчающий" эффект на ситуацию с безработицей на региональном рынке труда. Переломным в этом отношении можно считать 2000 г., когда восьми регионах Северного Кавказа началось сокращение численности безработных (табл. 3).

Таблица 3. Численность безработных по регионам Северного Кавказа, тыс. человек

Кроме того, определенную часть свободных рабочих рук (безработных) "поглотил" рост производства, отмечавшийся в некоторых отраслях экономики регионов Северного Кавказа после дефолта 1998 г. - прежде всего это касается отраслей промышленности и непроизводственной сферы. Даже на фоне спада производства и ухудшения финансового положения сельскохозяйственных предприятий произошла частичная диверсификация их деятельности. Многие из них стали развивать переработку сельскохозяйственной продукции - открыли пекарни, колбасные цеха, развили переработку и производство кормов и пр. Неслучайно, доля "новых" направлений экономической деятельности для сельскохозяйственных предприятий в среднем составляет около 20% общего объема выпускаемой продукции(9). Как следствие, это положительно отразилось на численности занятых - она возросла практически во всех регионах Северного Кавказа с 1999 г., правда с некоторым спадом в дальнейшем по отдельным регионам. Довольно стабильно увеличивалось количество занятого населения в 1999-2002 гг. в Ингушетии, Карачаево-Черкесии, Северной Осетии, Краснодарском крае, Ростовской области, Ставропольском крае (табл. 4).

Таблица 4. Численность занятого в экономике населения по регионам Северного Кавказа, тыс. человек

2. Наиболее существенные и отличительные черты безработицы на Северном Кавказе - молодежный состав, высокий уровень образования безработных и длительный период пребывания в реестре безработных.

Состав безработных в регионе отличается более низким средним возрастом безработных и повышенной долей младших возрастных групп в общей численности безработных, то есть безработица на Северном Кавказе имеет "молодежное лицо". Наиболее молода безработица в Дагестане — здесь каждый десятый безработный — молодой человек до 20 лет, а каждый третий — в возрасте от 20 до 39 лет. Повышена доля молодежи среди безработных также в Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии (табл. 5).

Таблица 5. Распределение безработных в регионах Северного Кавказа по возрастным группам в 2002 г.

Среди безработных на Северном Кавказе достаточно высокая доля людей с высоким уровнем образования. В Северной Осетии каждый третий безработный — специалист с высшим образованием. Выше среднероссийского показателя доля людей с высшим образованием среди безработных также в Адыгее, Ингушетии, Краснодарском крае и ростовской области (табл. 6).

Таблица 6. Распределение безработных в регионах Северного Кавказа по уровню образования в 2002 г.

Отличительная особенность безработицы на Северном Кавказе - ее длительный и даже застойный характер. Безработица более восьми месяцев считается длительной - этот порог в 2002 г. был превышен по всем регионам Северного Кавказа. Максимальную продолжительность она имела в Ингушетии - более 14 месяцев, Кабардино-Балкарии - более 12 месяцев, Северной Осетии - больше 11 месяцев (табл. 7).

Таблица 7. Средняя продолжительность поиска работы безработными по регионам Северного Кавказа, месяцев

Большие сложности с трудоустройством возникают у безработных граждан из числа социально незащищенных категорий граждан: уволенные с военной службы и члены их семей; длительно безработные граждан; молодежь, в том числе несовершеннолетние граждане и выпускники учебных заведений; многодетные и одинокие родители; инвалиды; граждане, освобожденные из учреждений, исполняющих наказания; вынужденные переселенцы и беженцы. Являясь неконкурентоспособными группами на рынке труда, именно эти люди нуждаются в специальной поддержке со стороны государства через территориальные органы занятости населения.

3. На фоне общей относительной стабилизации на региональных рынках труда продолжает обостряться проблема занятости населения Северного Кавказа на локальном уровне - в малых монофункциональных городах и сельской местности, где существенно ограничены возможности трудоустройства и тем более создания новых рабочих мест. Речь идет о традиционно трудоизбыточных территориях - это, прежде всего, сельская местность, горные поселения, небольшие города - районные центры по всей территории Северного Кавказа. Здесь достаточно трудно найти работу, поскольку рынки труда узкопрофильны и зависят от одного предприятия или организации. Наиболее остра ситуация сложилась на сельских рынках труда в Дагестане, Карачаево-Черкесии и ряде других территорий.

Несколько примеров. В сельской местности Дагестана уровень официальной безработицы в 2 раза превышает общереспубликанский показатель(10). В небольшом городке Лермонтове (район Кавказских Минеральных Вод, Ставропольский край) после закрытия градообразующего предприятия "Алмаз" отмечался самый высокий в регионе показатель безработицы. Зачастую, жители именно таких неблагополучных локальных зон вынуждены искать возможность сезонной и случайной занятости за пределами своих населенных пунктов, вынуждены посвящать все время домашнему приусадебному хозяйству, отчаиваются и не предпринимают попыток к поиску работы.

4. Население Северного Кавказа характеризуется достаточно высокой степенью предпринимательской активности. Это отражается на структуре занятых в экономике - во многих регионах Северного Кавказа доля занятых в качестве предпринимателей без образования юридического лица (ПБОЮЛ) значительно выше, чем в среднем по России. Она максимальна в Дагестане и Карачаево-Черкесии - 39% и 25% соответственно. Традиционно (еще в советское время) для многих национальных республик Северного Кавказа была характерна низкая доля работающих в общественном производстве, которая компенсировалась исключительно высоким и нетипичным для других регионов России показателем занятых в личном подсобном и домашнем хозяйстве (особенно среди женщин). Например, в Чеченской республике примерно 30% трудоспособных людей были заняты в домашнем хозяйстве, в Кабардино-Балкарии - около 16%(11).

Таблица 8. Распределение численности занятых в экономике по месту основной работы по регионам Северного Кавказа в 2002 г., %

Довольно распространенный способ выживания населения в сельских районах Северного Кавказа - аренда земли и выращивание овощей на продажу. Овощеводство в 1990-е гг. переживало настоящий бум, несмотря на необходимость первоначальных капиталовложений - арендную плату, покупку семян и т.п. Содержание домашнего скота, так как и овощеводство, выручало многих жителей Северного Кавказа. В отдаленных горных районах Северного Кавказа местное население ведет полунатуральный образ жизни, занимаясь растениеводством и животноводством.

5. На Северном Кавказе достаточно широкое распространение получила самозанятость населения в теневой (нелегальной, криминальной) экономике. Правда, все оценки носят разрозненный, фрагментарный характер, а приводимая в них статистика построена не на точном учете, а на косвенных оценках. Главные отрасли теневого оборота на Северном Кавказе: нелицензированное производство нефтепродуктов и их продажа, неофициальное кустарное производство морепродуктов (икры, осетровой рыбы) и реализация "даров Каспия" через подпольную торговую сеть в соседних регионах; нелицензированное производство винных и коньячных фальсификатов под известными торговыми марками из контрабандного спирта, а также массовое нелегальное производство и сбыт водки; неучтенный экспорт через Новороссийский порт и пр.(12) В Республике Дагестан доля теневого сектора экономики составляла в 1994 г. около 67%, в 1995 г. - 73%.(13) Основанная величина теневого сектора приходится на нефтяной комплекс и продажу нефтепродуктов, газовый комплекс, топливное хозяйство, производство и продажу водочных изделий, рыбную промышленность, мукомольную и хлебобулочные отрасли пищевого комплекса, строительство.

В Северной Осетии в последние годы экономическая жизнь концентрируется в основном вокруг водочной промышленности. На начало 1998 г. эта отрасль промышленности выпускала, по данным МВД РФ, каждые две из пяти бутылок водки, производимых в России. По данным налоговых служб республики примерно 2/3 от всего выпускаемого объема водки производилось "нелегально на легальных предприятиях".

В Чеченской Республике важной частью теневой экономики долгое время были кустарные нефтепромыслы, где перерабатывались расхищаемые нефть и конденсаты, то есть техногенные нефтепродукты. Они накопились за многие десятилетия под Грозным и добывались из вырытых колодцев. Получили распространение и другие виды криминального бизнеса - торговля оружием, наркотиками, крадеными автомобилями, похищение людей. (14) "Дикий" нефтяной бизнес имел место и в других регионах Северного Кавказа - откачка нефти происходила из нефтепроводов с последующей перегонкой на мини-заводах (в 1999 г. их насчитывалось около 800) и реализацией бензина кустарного производства на территории Ставрополья, Дагестана, Калмыкии. Этот род деятельности давал, по свидетельству тех, кто им занимался, возможность быстро заработать(15). Достоверно оценить масштабы занятости в теневой экономике достаточно трудно.

6. Особенностью некоторых регионов Северного Кавказа (в основном национальных республик) является мощный демографический потенциал, обеспечивавший переизбыток рабочей силы и как следствие стимулирующий отток населения (трудовую миграцию) за пределы своих регионов.

Еще в советское время в условиях роста населения трудоспособного возраста из некоторых регионов Северного Кавказа начинается так называемое "отходничество". Например, в Чечено-Ингушской АССР в середине 1970-х гг. избыток трудовых ресурсов составил примерно 150-200 тыс. человек, что "выталкивало" часть чеченцев и ингушей на временные и сезонные работы в другие регионы СССР (Сибирь, Казахстан). По примерной оценке около 40% населения в советское время не могли найти работу в пределах Чечено-Ингушетии АССР(16). Активная трудовая миграция в советское время также была характерна для Дагестана. На фоне депопуляции (сокращения численности) населения России во многих регионах Северного Кавказа увеличивается численность населения вообще и численность населения в трудоспособном возрасте в частности (табл. 9).

Таблица 9. Численность населения в трудоспособном возрасте по регионам Северного Кавказа, по данным переписей населения

Увеличение численности экономически активного населения во многих регионах Северного Кавказа произошло, скорее всего, из-за существенного роста числа работающих студентов, учащихся и некоторых других категорий населения, традиционно относившихся к экономически пассивному населению.

Таблица 10. Численность экономически активного населения по регионам Северного Кавказа, тыс. человек

Новые формы занятости населения региона: стихийная торговля и сервис (на примере Карачаево-Черкесии, Ставропольского края, Ростовской области, Краснодарского края)

В условиях рыночных преобразований произошло значительное высвобождение работников в государственном секторе экономики. Парадоксальность ситуации на рынке труда Северного Кавказа заключалось в том, что массовое высвобождение рабочих рук не дало адекватной компенсации в других секторах экономики и практически не отразилось на количестве безработных. Очевидно, что в этих условиях население в значительной мере самостоятельно компенсировало потери работы и падение денежных доходов путем трудоустройства в секторах экономики и сферах занятости, которые не учтены и не отражены официальной статистикой. Одной из подобных сфер стала массовая занятость в стихийной торговле и сервисе, которые возникли не только без участия государства исключительно за счет личной инициативы и адаптивного ресурса населения.

Возникнув абсолютно стихийно, данный сегмент неформальной экономики постепенно рекрутировал в свои ряды значительное количество людей, потерявших работу в других секторах экономики или находившихся в вынужденных отпусках и потерявших прежние источники доходов. На Северном Кавказе стихийная торговля и сервис стала единственно реальным способом заработков для значительной части населения в условиях полной стагнации государственных предприятий. С полной уверенностью можно утверждать, что стихийная торговля и сервис при некоторых отрицательных моментах своей деятельности, которые чаще всего лежат на поверхности, имели огромное значение как своеобразные социально-экономические амортизаторы для населения в условиях переходной экономики. Широкому распространению стихийной торговли и сервиса на Юге России способствует несколько факторов.

Первый фактор - исторический. Традиционно экономика регионов изучаемых регионов была ориентирована на непроизводственную сферу экономики, в силу наличия природно-рекреационных ресурсов для туризма и отдыха.

Второй фактор - агроклиматический, позволяющий многим людям заниматься подсобным хозяйством, обрабатывать землю, производить и продавать продукцию растениеводства и животноводства.

Третий фактор - демографический. Активный естественный прирост населения и приток мигрантов в сочетании со свертыванием некоторых отраслей экономики в регионах Юга России приводили к массовому высвобождению рабочих рук и росту безработицы.

Четвертый фактор - экономический. В 1990-е гг. произошел закономерный и достаточно бурный рост оборота торговли, расширилась торговая инфраструктура, были созданы новые рабочие места, сфера торговли "впитывала" значительное количество высвобождаемых рабочих рук.

Стихийные формы торговли и сервиса стали неотъемлемой чертой современного социально-экономического ландшафта Юга России, прочно вошли в повседневную жизнь населения поселков, городов и регионов. Более того, в ходе исследования было зафиксировано довольно много случаев, когда стихийная торговля и сервис буквально "кормят" и полностью обеспечивают материальное благосостояние целых населенные пункты, являясь часто единственным источником доходов многих домохозяйств.

Можно выделить пять основных форм стихийной торговли и сервиса. Первая форма - стихийная торговля и сервис без официального разрешения оказалась довольно широко представленной как в городах, так и в сельской местности. Обычно стихийная торговля концентрируется вокруг рынков; вдоль автомагистралей, в непосредственной близости от железнодорожных станций и автовокзалов, остановок общественного транспорта; на пляжах и в курортных местах; в крупных жилых микрорайонах и прочих местах массового сосредоточения покупателей. Распространяя относительные цифры, полученные в результате опроса экспертов, на абсолютные цифры занятости можно дать следующие оценки численности занятых в сфере торговли и питании в стихийном секторе на Юге России (табл. 11).

Таблица 11. Численность занятых в розничной торговле и общественном питании в регионах Юга России в 2000 г., тыс. человек

По данным, обнародованным главой Министерства по налогам и сборам, до недавнего времени (до 1 июля 2002 г.) около 4,5 тыс. муниципальных образований в России имели право по своим правилам регистрировать юридических лиц(17). Другой яркий пример в этой связи - ситуация в Ростове-на-Дону. По данным городской администрации около 4% участников мелкорозничной торговли не имеют регистрационных свидетельств, у 18% торгующих нет свидетельств участника мелкорозничной торговой сети, около 40% предпринимателей не имеют санитарно-эпидемиологического заключения центров Госсанэпиднадзора(18). Каждый участник торговли, не имеющий хотя бы одного из необходимых документов, формально может считаться стихийным торговцем.

Существует определенная локальная специфика, или "местный колорит" в распространении стихийной торговли, связанный в основном с близостью к железнодорожным и автотранспортным магистралям и характером движения транспорта. В сельской местности в ассортименте различные овощи и фрукты, молоко и молочно-кислые продукты, мясо и продукты промысла, а также напитки, сигареты, сладости, закупленные по оптовым ценам в крупных городах. Особый вид стихийной торговли был зафиксирован в Карачаево-Черкесии, где большое количество людей, живущих в сельской местности, производят пряжу, которую продают перекупщикам. В городах - это торговля продовольственными товарами и бакалеей, купленными по оптовым ценам и продаваемых в розницу с небольшой ценовой надбавкой. В транспортных узлах - торговля напитками, сигаретами, готовыми продуктами питания собственного производства, печатной продукцией, "товарами в дорогу".

Стихийный сервис без официального разрешения на Юге России представлен сдачей жилья внаем, что особенно наглядно в летний сезон в курортных городках Краснодарского края на Черноморском побережье.

Вторая форма - стихийная торговля в неразрешенных местах и без специального оборудования представляет собой наиболее очевидную часть стихийной торговли. Она существует в своеобразных обоюдоострых "ножницах". В настоящее время на уличных торговцев приходится примерно 6% розничного торгового оборота(19).

С одной стороны, стихийная торговля в неустановленных местах - продукт неудовлетворенного спроса со стороны официальной торговли - ее главный плюс - максимальное приближение к покупателю, дешевизна товаров, мобильность и гибкость ценообразования. С другой стороны стихийная торговля в неустановленных местах вызывает наибольшее недовольство части населения, чаще всего подвергается преследованию со стороны проверяющих органов.

Наиболее крупные скопления стихийных торговцев отмечаются вокруг рынков. Появляются своеобразные неофициальные рынки, привязанные к официальным рынкам. "Основателями" подобных рынков являются чаще всего люди, не имеющие никакой официальной регистрации в качестве предпринимателей, но попадаются среди них и те, кто просто не желает или не может платить на место на рынке по разным причинам.

Наиболее ярко подобная торговля представлена на одной из центральных улиц Ростова-на-Дону, в непосредственной близости от центрального городского рынка, где по нашим наблюдениям осенью 2002 г. в среднем в сутки торгует до 100-150 человек. Среди них торгующие дешевой одеждой, зеленью, фруктами и овощами, выращенными на собственных приусадебных участках. Здесь же предоставляют свои услуги строительные рабочие, сантехники, электрики. Однако, как свидетельствует опыт других городов, стихийная торговля существует не только потому, что не хватает торговых мест на официальных рынках. Основные причины - высокая стоимость торговых мест на рынках, которая недоступна всем участникам торговли. Кроме того, здесь гораздо легче "затеряться" в толпе прохожих в случае различных проверок и рейдов милиции, других органов контроля.

Вокруг крупных рынков существует также достаточно разветвленный стихийный сервис - платные автостоянки, услуги по извозу пассажиров, по погрузке и доставке грузов, разносу пищи и напитков, газет и сигарет. Надо признать, что власти не всегда имеют возможность размещать рынки в местах дислокации стихийных торговцев - порой это действительно невозможно по соображениям безопасности и санитарных норм.

Третья форма - стихийная торговля запрещенными и некачественными товарами, оказывается довольно распространенной на Юге России. Данный вид стихийной торговли связан с двумя большими товарными группами. Первая группа - товары, запрещенные к продаже по причинам их небезопасности или редкости. В эту группу помимо криминальных товаров (оружие, боеприпасы, наркотики, ядовитые вещества) можно отнести редкие виды растений, животных, морских продуктов, промысел которых ограничен или категорически запрещен. Пример - осетровые породы рыбы и черная икра, промысел и продажа которых в России ограничены. Тем не менее, на многих рынках Юга России можно достаточно легко купить эти продукты. Отдельная проблема - торговля фальсифицированной продукцией. По оценке аналитиков Торгово-промышленной палаты РФ по безопасности и предпринимательской деятельности подсчитали - доля фальсифицированной продукции в отдельных секторах российского рынка к концу 2002 г. достигла 80%.

Вторая товарная группа - товары с просроченным сроком годности, не соответствующие качеству, хранящиеся и реализующиеся в неправильных условиях. Оценить масштабы подобной торговли можно на основе данных проверок, организуемых различными проверяющими органами. По данным Госторгинспекции РФ в 2002 г. около 88% общего числа образцов растительного масла в российских магазинах было забраковано, также было снято с реализации 67% образцов чая, 34% колбасных изделий и копченостей, 28% - мясных и рыбных консервов, 24% - рыбы и рыбопродуктов(20). Государственная торговая инспекция по результатам проверки в 2001 г. "забраковала" в торговой сети Ставропольского края 22% синтетических моющих изделий, различных товаров легкой промышленности, до 90-100% мясных и колбасных изделий, копченостей, рыбы и рыбопродуктов, животного масла, водки, вина(21).

По данным правительства Краснодарского края около 40% сливочного масла, реализованного в регионе, не отвечает требованиям ГОСТа, примерно 10% продуктов питания продается с просроченным сроком годности(22). По данным администрации города Ростова около 57% объектов торговли не имеют документов, подтверждающих качество и безопасность реализуемых товаров, а также 24% торгующих скоропортящимися продуктами не имеют холодильного оборудования, что непосредственно влияет на их качество(23). Иногда подобные проблемы выливаются буквально в стихийное бедствие. Например, в Ставропольском крае известны случаи массовых заболевания бруцеллезом покупателей молока на стихийных рынках в нескольких районах(24).

Торговля недоброкачественными товарами не имеет достаточно четкой географической локализации, хотя потенциально ее распространенность может должна быть выше в местах массовой концентрации потребителей (на вокзалах, рынках, станциях, микрорайонах городов). Наше исследование, тем не менее, не установило подобной зависимости.

Четвертая форма - стихийная торговля в нерегулярное время может быть связана с определенным временем суток (суточная) или определенным временем года (сезонная), в первом случае она представлена в городах, а во втором случае — практически в равной степени в городах и сельской местности.

Наибольший всплеск стихийной торговли в городах связан с вечерним временем, когда многие люди возвращаются с работы, то есть происходит "наплыв" покупателей. Особенно наглядно подобная торговля на станциях и переходах метро в Москве, которая активизируется в вечернее время. В городах Юга России существуют подобные торговые "пятачки", на которых активность торговцев велика в вечернее время - здесь можно купить зелень, цветы, фрукты, сигареты и прочую продукцию.

Сезонные всплески торговли также наглядно демонстрируют города и села Юга России. Весной отмечается всплеск торговли цветами, которые выращиваются или собираются в регионе, а также привозятся из Грузии. В частности, в Ставрополе в марте 2003 г. в районе цветочного комплекса на улице Пушкина в центре города насчитывается примерно 30-50 стихийных торговцев цветами за пределами двух цветочных рынков.

Летне-осенний всплеск торговли связан с реализацией фруктов, овощей и бахчевых культур. В августе-сентябре на улицах городов, а также вдоль автомагистралей Юга России появляются бахчевые развалы(25). В некоторых селах вдоль трасс местные жители довольно активно продают выращенные на собственных участках овощи, фрукты, бахчевые культуры.

В летнее время особым видом бизнеса является торговля медом и продуктами пчеловодства. Подобная стихийная торговля размещается вдоль автомобильных магистралей в Ростовской области, в Краснодарском крае, в Ставропольском крае, в непосредственной близости от пасек. По данным организации "Союз пчеловодов Дона" только эта организация объединяет около 600 человек. Пчеловодство и торговля медом в буквальном смысле "кормят" пенсионеров, бывших сотрудников силовых структур в отставке, а вообще профессия пчеловода молодеет(26).

Летний период в приморских населенных пунктах Краснодарского края связан со всплеском такого вида сервиса как сдача жилья отдыхающим и туристам. К нему тесно привязана сфера торговли, общественного питания и индустрия отдыха и развлечений. Подобный бизнес "процветает" во многих административных районах и населенных пунктах, дает заработок людям разных профессий и социальных позиций.

В зимнее время всплески стихийной торговли в регионе связаны со сбором, перевозкой и продажей цитрусовых плодов из Закавказья, стоимость которых в Краснодарском крае в два раза выше, чем в Абхазии. По данным представителей пограничной службы, через КПП "Веселое-Автодорожное" на российско-абхазской границе ежедневно из Абхазии в Краснодарский край и обратно проходят около 5 тыс. человек, а в сезон сбора цитрусовых их количество увеличивается примерно до 12 тыс. человек, перевозящих 400-450 тонн фруктов. (27) Благодаря экспорту мандаринов, лаврового листа и мимозы в Россию жители Абхазии имеют возможность заработка(28). Таким образом, стихийная торговля на Юге России обеспечивает рабочими местами и "кормит" не только российское население, но и жителей некоторых соседних стран СНГ, выполняя важную социально-экономическую миссию в обществе, хотя бы на локальном уровне.

Пятая форма - стихийная торговля, вовлекшая значительные массы населения, ранее не участвовавшие в торговой деятельности. На Юге России падение производства за последнее десятилетие затронуло многие промышленные отрасли, но особенно такие, как машиностроение, военно-промышленный комплекс, легкая промышленность, сельское хозяйство. Например, по нашим данным только за период с 1990 по 1998 гг. падение производства в сельском хозяйстве Ставропольского края составило 64%(29).

Несмотря на то, что это не дало адекватного сжатия занятости, тем не менее, существенно отразилось на доходах населения. Людей хотя и не увольняли, но они фактически переходили в категорию скрытых безработных и вынуждены были зарабатывать в других сферах деятельности, оставаясь формально "приписанными" к своим прежним предприятиям. Потеря работы в перечисленных выше отраслях экономики заставила многих людей искать применение силам в других сферах деятельности, в том числе и торговле.

На протяжении нескольких лет около 4 тыс. гектаров земель несколько сельскохозяйственных предприятий Нефтекумского района Ставропольского края сдаются в аренду бригадам мигрантов и местным жителям для возделывания бахчевых культур, в основном арбузов. Большинство бахчеводов получает неплохую прибыль. Выращивание арбузов стало массовым занятием. Например, в селе Махмуд-Мектеб, где проживает около 3 тыс. человек трудоспособного возраста, а работу в местном сельскохозяйственном предприятии "Возрождение" имеют всего немногим более 100 человек. В социальной сфере и администрации села заняты еще примерно столько же. Все остальные жители берутся выращивать арбузы на условиях аренды или идут наемными работниками в бригады овощеводов(30).

С социально-экономической точки зрения стихийную торговлю можно рассматривать как своеобразный "амортизатор" последствий перехода экономики к рыночному механизму.

Новые формы занятости населения региона: трудовая и коммерческая миграция (на примере Ставропольского края)

В период социально-экономических преобразований 1990-х гг. трудовая и челночная миграция стали основным источником доходов определенной части населения трудоизбыточных регионов Северного Кавказа, они позволили адаптироваться некоторой части населения к новым экономическим условиям и даже существенно повысить уровень благосостояния. Под определение трудовой и коммерческой миграции попадают основные территориальные перемещения населения по экономическим причинам между различными населенными пунктами одной или нескольких административно-территориальных единиц независимо от продолжительности пребывания в новом месте жительства или работы, а также регулярности таких перемещений. Очевидно, что под данное определение помимо классической трудовой миграции, сопровождающейся сменой места жительства навсегда или на продолжительное время, также попадают несколько разновидностей миграции, которые не сопровождаются сменой места жительства и, следовательно, не учитываются официальной статистикой. Прежде всего, это челночная миграция - перемещение предпринимателей с разной периодичностью за товарами широкого потребления в пределах региона, страны и за рубеж. Кроме того, сезонная миграция - перемещение рабочих на ограниченный срок для трудоустройства в сельском хозяйстве, секторе услуг и туризме. Также эпизодическая миграция, связанная со спецификой трудовой деятельности; и, наконец, маятниковая миграция - ежедневные перемещения населения между двумя населенными пунктами - местами жительства и работы.

Оценить масштабы трудовой и челночной миграции в стране и регионе достаточно сложно по причине отсутствия статистического учета данных явлений. Примерная численность трудовых и челночных мигрантов в России оценивается цифрой от 14 млн. (31) до 4-5 млн. человек, что составляет по минимуму около 8% общей численности занятых в стране(32). Исходя из оценок неформальной занятости в России на уровне 10-12 млн. человек, некоторые исследователи полагают, что на трудовых мигрантов приходится не менее трети занятых в неофициальном секторе экономики, хотя проверить эту оценку невозможно(33).

Определение масштабов трудовой и коммерческой миграции даже в таком относительно небольшом регионе как Ставрополье стало сложным и кропотливым делом. Поскольку трудовая и коммерческая миграция практически неуловима для официальной статистики, были использованы иные источники данных, в основном косвенного характера, из которых все-таки можно выделить интересующих нас людей. Важным источником информации о численности предпринимателей послужили данные налоговых органов, Госкомстата, местных администраций и туристических фирм. Отдельным методом исследования стали наблюдения за пассажиропотоком пригородных маршрутов в городе Ставрополе и районе Кавказских Минеральных Вод, осуществленные в мае 2001 г., а также анализ первичной информации отдела кадров (прежде всего, карточек по учету персонала) нескольких промышленных и сельскохозяйственных предприятий, где работают маятниковые мигранты. Отметим, что за столь обширной, на первый взгляд, информацией скрывается определенная противоречивость.

Удалось определить примерные масштабы трудовой и коммерческой миграции в Ставропольском крае. Однако ее оценки авторы вынуждены предложить в своеобразном статистическом "коридоре" с максимальными и минимальными границами. В различных формах трудовой и коммерческой миграции в настоящее время задействовано примерно 70-100 тыс. человек, или 6-8% экономически активного населения региона (табл. 12).

Таблица 12. Масштабы трудовой и коммерческой миграции в Ставропольском крае в 2001 г., человек(34)

Приведенные выше оценки складываются из нескольких составляющих. Прежде всего, это численность челночных (или коммерческих) мигрантов, о которой можно судить по нескольким источникам. По данным Госкомстата, к началу 2000 г. в крае численность занятых индивидуальным трудом составляла 116,5 тыс. человек, среди которых около 55 тыс. человек были заняты в сфере розничной и оптовой торговли. Эта цифра совпадает с результатом опроса представителей местных администраций - от 59 до 62 тыс. челноков. По данным налоговой инспекции в регионе количество челноков составляет примерно 50 тыс. человек.

Оценки численности челноков экспертами из числа представителей местных органов власти оказались более значительными по сравнению с данными налоговой инспекции. Это не случайно, поскольку в некоторых домохозяйствах распространена практика участия в челночной миграции нескольких членов семьи, а регистрируется в качестве ПБОЮЛ и соответственно платит налоги один человек. Важной закономерностью является концентрация предпринимателей-челноков в административных районах и населенных пунктах с многофункциональной экономикой и удобным транспортно-географическим положением.

На Ставрополье оказалась распространенной эпизодическая трудовая миграция водителей-дальнобойщиков, нефтяников, строителей, водителей-перегонщиков легковых автомобилей, которых насчитывается примерно 2,5-5,5 тыс. человек.

Ежегодно из края с целью обычного трудоустройства по контрактам за рубежом выезжает 2,5-3 тыс. человек - так называемые гастарбайтеры. В большинстве своем это активные люди трудоспособного возраста с высоким уровнем образования. В регионе действует множество фирм, предоставляющих услуги по трудоустройству за рубежом. Однако чаще всего в их банке данных присутствуют вакансии на места в низко оплачиваемых отраслях экономики - сфере обслуживания, строительстве, сельском хозяйстве. Периодически возникают проблемы с правой стороной деятельности фирм по трудоустройству за рубежом. Известно громкое дело ставропольской фирмы "Кругозор", не исполнявшей обязательств перед своими клиентами, выехавших на работу за рубеж.

В Ставропольском крае получила распространение трудовая сезонная миграция в двух направлениях. Несколько сотен мигрантов ежегодно выезжают отсюда на сезонные работы в другие регионы России. Например, осенью 2001 г. около 80 человек водителей АТП "Нефтекумскавтотранс" работали на уборке сахарной свеклы в Белгородской области(35). Вместе с тем, примерно 3 тыс. человек ежегодно приезжают работать в сельском хозяйстве края из Дагестана и Чечни - регионов со значительным уровнем безработицы и низкими доходами. В последнее время отмечается миграция сезонных рабочих из Турции (заняты на уборке зерна), Армении (принимают участие в строительстве жилья и благоустройстве городов), Беларуси (участвуют в уборке овощей).

В средствах массовой информации распространенным является мнение о том, что сезонные мигранты "отнимают" рабочие места у местного населения. Тем не менее, многие руководители виноградарских хозяйств пытались нанять на эти работы местных жителей, которые не имеют работы, но эти попытки не увенчались успехом - людей не устраивает оплата труда. Чаще всего сезонные рабочие занимают "не престижные" ниши на рынке труда, поэтому говорить, о том, что сезонные мигранты - прямые конкуренты для местных жителей, мягко говоря, не совсем обоснованно.

Центрами притяжения маятниковых мигрантов выступают обширные и диверсифицированные рынки труда крупных городов региона - Ставрополя, Пятигорска, Невинномысска. Предыдущие исследователи установили закономерность: в крупных и многофункциональных населенных пунктах региона растет удаленность маятниковых поездок. При этом ареал трудового тяготения населенных пунктов зависит от характера хозяйственной деятельности, удобства положения и развитости транспортной сети(36). По нашим оценкам, ежедневно на работу в Ставрополь из близлежащих населенных пунктов (Михайловска, Надежды, Татарки, Демино и др.) только на общественном транспорте приезжает ежедневно от 1 до 1,5 тыс. человек. Значительные маятниковые трудовые миграции отмечаются в агломерации Кавказских Минеральных Вод. Согласно нашим наблюдениям? ежедневно в утренние часы пригородный железнодорожный транспорт перевозит здесь до 2,5-3 тыс. человек, а также примерно 2-2,5 тыс. человек добираются до работы в другие населенные пункты автомобильным транспортом.

Современные челноки - это мелкие работодатели. Согласно данным нашего обследования около 27% челноков создают дополнительно одно - два рабочих места, примерно 8% мигрантов - по три - четыре, около 14% челноков - по пять и более рабочих мест. Один из челноков ответил, что дает работу тридцати людям. В "околочелночном" сервисе челноки создают рабочие места для реализаторов, владельцев предприятий питания и автостоянок, водителей, грузчиков, охранников, уборщиков, носильщиков и пр., что несомненно имеет положительный эффект для регионального рынка труда.

Распространив результаты нашего опроса на уровень региона, получим, что челночные мигранты обеспечивают работой примерно 150-200 тыс. человек, или 15-16% экономически активного населения Ставропольского края. Несмотря на тот колоссальный эффект в области занятости, который несет челночная миграция, следует однако признать, что зачастую при этом происходит деквалификация занятых. В наибольшей степени это касается людей с высоким уровнем образования, что в перспективе представляет собой упущенную выгоду экономики региона.

Основные направления повышения занятости населения Северного Кавказа

Для содействия занятости населения на Северном Кавказе необходимо реализовать два основных комплекса мероприятий.

Первый блок мероприятий - разработка и реализация региональных Программ содействия занятости населения, которые должны иметь федеральную поддержку и региональные источники финансирования и включать оправдавшие направления деятельности государственных служб занятости (содействие развитию малого и среднего предпринимательства, семейно-домашних промыслов; обеспечение временной занятости безработных и ищущих работу граждан на общественных и временных работах; повышение качества рабочей силы за счет своевременной подготовки, переподготовки и повышения квалификации кадров; привлечение незанятых граждан Северного Кавказа на сезонные работы в другие регионы России).

Необходимо осуществить широкомасштабные общественные работы при одновременном расширении форм и направлений их проведения. Это - строительство и восстановление не только промышленных объектов, транспортных и энергетических коммуникаций, но и личного жилья, подворья, объектов социальной инфраструктуры. Предполагается также расширить практику заключения с федеральными органами исполнительной власти отраслевых соглашений об организации и развитии общественных работ, что позволит создать прямые и сопряженные рабочие места в различных отраслях экономики региона, достаточно оперативно повысить занятость населения. Как показывает практика, участие незанятого населения в строительных и восстановительных работах сопровождается многократным увеличением спроса на рабочую силу в сопряженных отраслях. На эффективность этих мероприятий указывает опыт Дагестана и Ингушетии, где за короткий срок в общественных работах приняли участие около 10 тыс. человек. Кроме того, необходимо предоставить органам исполнительной власти Северного Кавказа право самостоятельно расширять формы организации общественных работ, с учетом складывающейся обстановки.

Второй блок мероприятий - в рамках сложившихся в настоящее время подходов к бюджетному финансированию региональных программ эти задачи невозможно решить без привлечения инвестиций. Учитывая стратегическое отставание региона, нужно на основе рыночного стимулирования создать поток инвестиций в экономику региона из российских регионов и зарубежных стран при максимальной мобилизации внутренних инвестиционных ресурсов.

На сегодня Северный Кавказ имеет важное конкурентное преимущество — самую дешевую рабочую силу в России. На начальном этапе, до выравнивания уровня зарплаты, это может служить фактором экономического роста, стимулирования размещения предпринимателями современных производств. Благоприятными факторами для дальнейшего экономического развития является то, что Северный Кавказ сумел сохранить в основном высококвалифицированные кадры в различных отраслях, научно-технический потенциал, базовые отрасли промышленности, функционирование экономической и социальной инфраструктуры.

Другим важным фактором, который обеспечит подъем экономики, является наличие в аграрном секторе хорошо адаптированных к местным природно-климатическим условиям отраслей производства (животноводство, в том числе отгонное, полеводство, виноградарство). Структурная переориентация всего сельского хозяйства, внедрение новых форм организации труда должны быть тесно увязаны с созданием современных высокотехнологических предприятий пищевой и легкой промышленности по переработке сельскохозяйственного сырья в конечный продукт, конкурентоспособные на внутреннем и внешнем рынках товары народного потребления. Следует экономическими мерами приостановить процесс выталкивания сельскохозяйственного сырья в другие регионы и за границу по демпинговым ценам. Создание реальных агропромышленных комплексов позволит приблизить производство к районам с избыточными трудовыми и сырьевыми ресурсами.

Удачное географическое расположение Северного Кавказа на юге России создает дополнительные преимущества для экономического роста. Удобная для организации полномасштабных экономических связей с соседними странами инфраструктура: наличие морских, воздушных портов, железных и шоссейных дорог, позволяет Северному Кавказу интегрироваться в мировую экономику, участвовать в международном разделении труда, быть посредником между российскими регионами и другими странами в перемещении товаров, услуг, технологий и капиталов. Размещение терминалов, баз, складов, хранилищ потребует дальнейшего развития инфраструктуры и приведет к росту деловой активности.

Другим важнейшим фактором экономического роста и достижения процветания является использование уникальных природных условий Северного Кавказа для развития туризма, системы санаторно-курортного и массового оздоровительного отдыха населения, с соответствующей индустрией сервиса, способной занять десятки тысяч работников. Мировой опыт показывает, что такая сфера является наиболее привлекательной для иностранных инвесторов, так как быстро окупается и связана с наименьшим экономическим риском, здесь есть места приложения и для крупного капитала, и для мелкого бизнеса.

Учитывая ограниченность инвестиционных возможностей необходимо выделить приоритетные отрасли экономики, которые не только в ближней перспективе будут определять фундамент экономики республики. Приоритетность этих отраслей следует определить не только исходя из исторически сложившейся структуры производства, но главным образом следует учитывать быструю окупаемость, рентабельность, высокую технологичность, относительно малую капиталоемкость на начальном этапе, способность использовать дешевое местное сырье и материалы, конкурентоспособность, степень влияния на занятость населения и совершенствование инфраструктуры, решение социальных вопросов.

Среди приоритетных областей в экономике Северного Кавказа можно выделить топливно-энергетический комплекс, некоторые отрасли промышленности (в основном - машиностроение, связанное с ВПК, легкую, пищевую, химическую, индустрию строительных материалов и др.), агропромышленный комплекс, сферу санаторно-оздоровительного и туристического обслуживания, основанного на использовании уникальных природно-климатических и ландшафтных характеристик территории региона.

(1)Труд и занятость в России в 2003 году: Статистический сборник - М.: Госкомстат РФ, 2003. - С. 46-47.

(2)Паров Р.Х. Государственное регулирование рынка труда с учетом миграционных потоков беженцев и вынужденных переселенцев. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата экономических наук. - Ростов-на-Дону, 2002. - С. 6.

(3)В статье использованы некоторые результаты исследовательских проектов, осуществленных под руководством д.э.н. С.В.Рязанцева в регионах Северного Кавказа: "Новые формы занятости населения российской провинции как способ адаптации к современным социально-экономическим условиям (Case-Study - стихийная торговля и сервис): тенденции и перспективы развития, позиция государства" (НИСП, Фонд Форда, № SP-02-1-03), 2002-2003 гг.; "Основные направления адаптации на рынке труда и трудоустройства граждан, особо нуждающихся в социальной защите, формирование эффективного взаимодействия по данным проблемам органов службы занятости, органов исполнительной власти субъектов РФ, органов местного самоуправления, региональных общественных организаций ЮФО" (Министерство труда и социального развития РФ, № 07053-3/01), 2001 г.; "Миграционная подвижность экономически активного населения российской провинции в контексте формирования новых жизненных стратегий" (НИСП, Фонд Форда, № SP-01-1-02), 2001 г.; "Исследование и прогнозирование занятости населения и рынка труда Ставропольского края в 1998-2003 гг." (Департамент ФГСЗН по Ставропольскому краю, контракт № 7), 2000 г.

(4) Эшроков В.М. Региональные сдвиги в занятости населения Ставропольского края при переходе к рынку. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата географических наук. - М., 2000. - С. 21.

(5)Диагностика социальной напряженности в обществе: региональный аспект/ Под ред. П.В. Акинина, С.В. Рязанцева. - Ставрополь: Сервисшкола, 2002. - С. 76.

(6)Акинин П.В., Гаевский В.В., Рязанцев С.В. Экономика Ставропольского края/ Учебное пособие для студентов высших учебных заведений экономических специальностей. - Ставрополь: Книжное издательство, 2000. - С. 299.

(7)Занятость населения российской провинции в стихийной торговле и сервисе: Экономико-социологическое исследование/ Под общей редакцией д.э.н. Рязанцева С.В. (рукопись).

(8)Рязанцев С.В. Миграционная ситуация в Ставропольском крае в новых геополитических условиях - Ставрополь РИЦ "Ключ-плюс", 1999. - С. 55.

(9)Региональный рынок труда в условиях социально-экономической трансформации российской экономики (на материалах Южного федерального округа)/ Под ред. П.В.Акинина, С.В.Степановой. - Ставрополь: Сервисшкола, 2002. - С. 13.

(1)Косиков И.Г., Косикова Л.С. Северный Кавказ. Социально-экономический справочник. - М., 1999. - С. 78.

(11)Косиков И.Г., Косикова Л.С. Северный Кавказ. Социально-экономический справочник. - М., 1999. - С. 118, 178.

(12)Кириченко Н. Неокавказская экономика. - Известия. - 11 августа 1999.

(13)Межэтнические отношения и конфликты в постсоветских государствах. Ежегодный доклад Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов. - М., 1999. - С. 34-35.

(14)Пути мира на Северном Кавказе/ Независимый доклад под ред. В.А. Тишкова. - М., 1999. - С. 85.

(15)Косиков И.Г., Косикова Л.С. Северный Кавказ. Социально-экономический справочник. - М., 1999. - С.191.

(16)Косиков И.Г., Косикова Л.С. Северный Кавказ. Социально-экономический справочник. - М., 1999. - С. 178.

(17)Сухова С. Мы можем просчитать вас полностью...// Итоги. - № 1-2. - 14 января 2003. - С. 12.

(18)Ладыченко Е. Неопознанные объекты торговли захватили улицы нашего города// Вечерний Ростов. - № 153. - 18 июня 2002. - С. 2.

(19)Коломейская И. Наступление цивилизованной торговли// Известия. - № 146. - 17 августа 2002. - С. 5.

(20)Коммерсантъ-Власть. - № 5. - 10-16 февраля 2003. - С. 9.

(21)Валиева Л. Потребительский рынок: реалии и перспективы// Вечерний Ставрополь. - № 26. - 8 февраля 2002. - С. 2.

(22)Киреева Т. Теневой оборот наших рынков оценивается в 500 млн. рублей// Кубанские новости. - № 120-121. - 21 июня 2002. - С. 3.

(23)Ладыченко Е. Неопознанные объекты торговли захватили улицы нашего города// Вечерний Ростов. - № 153. - 18 июня 2002. - С. 2.

(24)Слипченко Т. Мальтийский джинн - на стихийных рынках// Ставропольская правда. - № 104-106. - 24 мая 2002. - С. 2.

(25)Позднякова Л. Бахчевые пришли в город// Наше время. - № 153. - 8 августа 2002. - С. 3.

(26)Каминская М. Ростовский мед// Наше время. - № 154-155. - 9 августа 2002. - С. 2.

(27)Мохов В. Во избежание гуманитарной катастрофы на абхазском и осетинском участках российско-грузинской границы сохранен безвизовый режим// Красная звезда. - 4 января 2001. - С. 2.

(28)Одноколенко О., Замахин А. Прибытие поезда// Итоги. - 18 февраля 2003. - С. 22.

(29)Региональный рынок труда в условиях трансформации российской экономики (на материалах Южного Федерального округа)/ Под ред. П.В.Акинина, С.В.Степановой. - Ставрополь: Сервисшкола, 2002. - С. 40.

(30)Лупашко А. Вынужденная "бахчемания"// Ставропольская правда. - № 136. - 2 июля 2002. - С. 2.

(31)Коммерсантъ-Власть. - 2001. - № 33. - 21 августа. - С. 6.

(32)Бадышова И., Иванова Т., Зайончковская Ж. Трудовая миграция в России: масштабы, направления, социальные эффекты // Центральная и Восточная Европа в системе глобальных миграций: Материалы международного семинара - 16-17 ноября 2001 г.

(33)Малева Т. Политика на рынке труда в контексте макроэкономических императивов // Мир России. - 1996. - № 2. - С. 25.

(34)Источники данных: *- Государственный комитет по статистике; ** - Департамент федеральной службы занятости населения Минтруда России; *** - оценка автора на основе анализа данных интервью экспертов; **** - оценки региональной прессы.

(35)Лупашко А. Ставропольцы на Белгородчине // Ставропольская правда. - 2001. - № 229. - 20 октября. - С. 1.

(36) Турун П.П. Маятниковая миграция населения в сельской местности Ставропольского края // Проблемы населения и рынков труда России и Кавказского региона. - Москва-Ставрополь: Изд-во СГУ, 1998. - С. 139.