Динамика фауны степей Предкавказья и восстановление природных экосистем

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Степи Предкавказья - один из наиболее трансформированных природных регионов России. Плодороднейшие черноземы Ростовской области, Краснодарского края, пастбища Ставрополья, Ногайского района Дагестана, Наурского района Чечни, Черных земель Калмыкии в течение столетий подвергались интенсивному сельскохозяйственному освоению, приводившему к высокому динамизму флоро-фаунистических комплексов, а в ряде случаев - к их разрушению. Именно из степей Предкавказья и Северо-Западного Прикаспия мировое сообщество узнало о процессах опустынивания на Европейском континенте. Причем опустынивание затронуло не только территорию Республики Калмыкия, но и сопредельные районы Ростовской области и Ставрополья "Опасный коктейль из хрупкого почвенного покрова, больной агротехники и экономики на грани развала", - так охарактеризовал состояние природных экосистем Калмыкии английский журнал "Geographycal" (1). По-видимому, эту характеристику можно отнести к обширным территориям сухих степей и полупустынь Предкавказья. Наиболее глубокие изменения в состоянии биоразнообразия региона произошли за годы Советской власти. Однако и задолго до Октябрьской революции превышение емкости пастбищных угодий приводило к экологическим кризисам. Один из таких кризисов, охвативший степи Ставрополья в 1886 г., описан в дневниках гидролога А. Л. Сахарова(2). Многолетние усилия лесоводов, с первых лет XX столетия активно боровшихся с подвижными песками (3),завершившиеся созданием гигантской сети лесных полос и степных лесов, изменили облик ландшафтов, причем значение этих изменений для фауны наземных позвоночных еще далеко не полностью осмыслено. По крайней мере, считать эти широкомасштабные мероприятия безусловно "позитивным опытом" для сохранения природного биоразнообразия степей и полупустынь, как это делается некоторыми авторами(4), по нашему мнению, представляется недостаточно объективным. Наконец, широкомасштабные истребительные мероприятия, направленные против носителей и переносчиков инфекций в очагах особо опасных заболеваний, привели к глубоким сдвигам в фаунистических комплексах. Понятно, что истребление малого суслика и тамарисковой песчанки на площадях в миллионы гектаров (5) не могло не сказаться на состоянии популяций целого ряда степных видов животных, в том числе редких и исчезающих, таких, как степной орел, балобан, перевязка.

Материалом для настоящего сообщения послужили результаты полевых исследований группы зоологов, проведенных в разные годы под руководством одного из авторов на равнинах Предкавказья. Ряд выездов, совершенных в 1993-1995 гг., финансировался Российским фондом фундаментальных исследований, обследование степей Моздокского района РСО-Алания финансировалось Министерством по охране окружающей среды этой республики в рамках создания "Кадастра животного мира" и "Красной книги РСО-А".

В предлагаемой статье мы придерживаемся геологической трактовки термина "Предкавказье", включающей в этот регион пространства от предгорий передовых хребтов Кавказа до Ергенинской возвышенности с юга на север и от Приазовья до Прикаспия с запада на восток (6).

В сохранении биологического разнообразия ведущую роль играют территориальные формы охраны - создание особо охраняемых природных территорий (ООПТ). Из существующих в нашей стране форм ООПТ реальную роль в сохранении природных экосистем играют заповедники и национальные парки. Охотничьи заказники не могут гарантировать резервации природного комплекса, а лишь ограничивают режим охоты, поэтому в нашей публикации не рассматриваются.

На равнинах Предкавказья создание природных заповедников ведет отсчет с последнего десятилетия XX в. - со времени организации природного заповедника "Черные земли" в Республике Калмыкия в 1990 г. Второй в степном Предкавказье заповедник - "Ростовский" - создан в 1995 г. Площадь заповедника "Черные Земли" - 121 тыс. га, а заповедника "Ростовский" - менее 10 тыс. га. Показательно, что в Северо-Кавказском регионе из десяти ООПТ федерального уровня (7 заповедников и 3 национальных парка) только эти два и небольшой по площади филиал Дагестанского заповедника - "бархан Сарыкум" - сохраняют фрагменты степных и полупустынных экосистем. Остальные заповедники и три национальных парка сосредоточены в горах. Понятно, что столь ограниченные площади ООПТ не в состоянии реально влиять на экологическую ситуацию предкавказсхих равнин. Между тем именно степные и полупустынные экосистемы наиболее подвержены антропогенной трансформации. По площади степные и полупустынные равнины Предкавказья вполне сопоставимы с горным российским Кавказом. Сравнение же площадей ООПТ федерального уровня дает следующие результаты: равнинное Предкавказье - 131 тыс. га; горный российский Кавказ - более 800 тыс. га. Таким образом, площади ООПТ в горах более чем в шесть раз больше, чем на предкавказских равнинах. Прибавим к этому, что общее экологическое состояние горных районов несравненно лучше, чем степных равнин. В большей части горы сохранили облик естественных экосистем, равнины же Предкавказья трансфомированы в агроценозы и сильно сбитые пастбища.

Следует обратить внимание на тот факт, что на территории России экологические системы полупустынь присутствуют только в Предкавказье и Нижнем Поволжье. Уже в силу этого такие экосистемы, с их своеобразными флоро-фаунистическими комплексами, находящимися здесь на границах ареала, заслуживают особого внимания и охраны. Виды животных, характерные для таких экосистем, по всем параметрам должны быть внесены в "Красную книгу России", что, к сожалению, не нашло отражения в "Перечне объектов животного мира, занесенных в Красную книгу Российской Федерации" (7) .

По нашему мнению, к таким видам относятся все агамовые ящерицы: степная агама, кавказская агама, ушастая круглоголовка и круглоголовка-вертихвостка, из змей - песчаный удавчик, западный удавчик, ящеричная змея. Кроме обитания на границе ареала и представленности в Предкавказье особыми подвидами, эти рептилии в последние десятилетия быстро сокращают свою численность. Причин этому несколько. Во-первых, изменение экологической обстановки под влиянием сельского хозяйства. Одним из элементов полеводства в семиаридных районах с середины века стало насаждение полезащитных лесных полос. Кроме того, в районах с развитием эолового рельефа велось целенаправленное закрепление песков. Производились посадки джузгуна, тамариска, скумпии, ив, тополей. Со временем посадки подросли и стали гнездовыми стациями для отсутствовавших ранее в описываемых районах врановых птиц: грача, серой вороны, сороки. Сочетание хороших гнездовых стаций с открытыми пространствами, удобными для кормодобывания, дало возможность этим дендрофильным птицам не только заселить засушливые степи и полупустыни, но и создать здесь многочисленные популяции. Так, во время экспедиционного обследования степей Курского района Ставрополья и Ногайского района Дагестана, в 1993-1995 гг. мы встречали грачиные колонии в 600 и более жилых гнезд. В скумпиевых посадках среди Ногайских песков наблюдалась очень высокая гнездовая плотность сороки. Воздействие этих видов на фауну открытых пространств очевидно. Мы наблюдали, как многосотенные стаи грачей буквально "накрывали" барханы и часами кормились, методически выбивая псаммофильную фауну. В погадках грача был обнаружен череп степной агамы. На месте кормежки сорок мы нашли расклеванного песчаного удавчика. Кроме того, облесение и закрепление песков сокращает пригодные для обитания псаммофильной фауны стации, что отмечалось и другими исследователями (8). Современные тенденции разрушения сложившейся в СССР системы пастбищного животноводства приводят к резкому снижению пастбищной нагрузки и, как следствие, закреплению развеянных песков.

Появление в засушливых степях и полупустынях многочисленных поселений врановых птиц сказывается на численности не только редких, но и фоновых видов рептилий. Летом 1998 г. мы проводили маршрутные учеты прыткой ящерицы на двух участках заповедника "Ростовский". Оказалось, что на Стариковском участке, где лучше сохранилась степная растительность и лесополосы расположены в отдалении от границ заповедника, численность ящериц в 3,5 раза выше, чем на более выбитом Краснопартизанском, прямо у границ которого расположены лесополосы с гнездовыми колониями грачей. Кроме того, в июле на этом участке встречались почти исключительно ящерицы-сеголетки. По-видимому, взрослые особи интенсивно выбирались среди разреженного травостоя грачами и другими пернатыми хищниками. Приведенный пример свидетельствует, что близость искусственных лесонасаждений несовместима с сохранением аборигенной фауны степи.

Во-вторых, серьезную роль в сокращении численности полупустынных рептилий играет активизация валютного зообизнеса. Небольшие по занимаемому ареалу и немногочисленные популяции рептилий Предкавказья стали объектом повышенного внимания коммерческих ловцов. Даже включение (часто чисто формальное) в состав ООПТ фрагментов ареалов не гарантирует эти уязвимые виды от массового отлова. Так, в 1995 г. мы обследовали бархан Сарыкум, вошедший в состав Дагестанского заповедника. Общая численность популяции ушастой круглоголовки по вечернему учету жилых нор была оценена нами в 250-300 особей. Рядом с барханом, в обрывистых берегах р. Шура-Озень, обитают кавказские агамы, дагестанская гюрза. За время двухдневного пребывания нам не удалось найти представителей службы охраны заповедника. Местные жители рассказали о неоднократных появлениях в районе бархана "змееловов". К этому следует добавить, что даже один опытный сборщик в течение трех-четырех дней в состоянии если не полностью выловить сарыкумскую популяцию ушастой круглоголовки, то, по крайней мере, резко сократить ее численность.

В Ногайских песках (окр. пос. Червленые Буруны) нами проводились экспедиционные наблюдения в летние сезоны 1975 и 1993-1995 гг. Сравнение результатов учетов таково: если в середине 70-х годов за один экскурсионный день встречалось в среднем до пяти степных агам, то через 20 лет в тех же стациях за время 14-дневных полевых работ в течение трех лет встречено лишь два экземпляра этой ящерицы. О резком снижении численности этого вида в Предкавказье свидетельствуют и публикации других исследователей (9).

Влияние лесополос на экосистемы сухих степей и полупустынь не ограничивается расширением ареала дендрофильных птиц. В последние десятилетия наметились тенденции значительного расширения ареала белогрудого ежа, проникновение этого вида в засушливые степи. Вероятно, в связи с этим процессом происходит сокращение ареала ежа ушастого. Так, если в 50-е годы этот вид считался обычным в окрестностях г. Ростова-на-Дону и в дельте Дона (10), то в полевом сезоне 1998 г. мы встречали этих ежей лишь в самых восточных районах области. Даже вокруг пос. Орловский из многих десятков просмотренных нами ежей все особи относились к виду E. Concolor. Ушастые ежи встречались лишь в 30 км восточнее, ближе к берегам оз. Маныч-Гудило.

Однако и на самом побережье озера уже отмечаются единичные особи белогрудого ежа. В одной из опустевших кошар наблюдалась самка этого вида с выводком. Этот факт может оказаться предвестником полного вытеснения ушастого ежа белогрудым с территории Ростовской области.

Развитие сети лесных полос сделало возможным заселение всей территории Ростовской области каменной куницей. Следы обитания этого хищника мы встречали на самом востоке области у побережья оз. Маныч-Гудило (островной участок заповедника "Ростовский"). Там же у местных жителей видели шкуру добытой каменной куницы. Из опросов местных охотников узнали, что в последнее десятилетие значительно реже в этих местах стали встречаться степные хорьки. Возможно, снижение численности этого аборигенного вида связано с вселением в его стации каменной куницы - хищника более пластичного, эврибионтного, выигрывающего в конкурентных отношениях.

Не вызывает сомнений, что резкое снижение сельскохозяйственной нагрузки на Предкавказские равнины привело к процессам восстановления степных и полупустынных экосистем. Наиболее чутким индикатором этого процесса оказались редкие виды птиц. С начала 90-х годов отмечается тенденция роста численности стрепета и журавля-красавки. Так, на 28 км учетного маршрута Рощино ? Червленые Буруны (пограничная территория Курского района Ставрополья и Ногайского района Дагестана) в мае 1994 г. нами учтено 34 стрепета и 18 журавлей-красавок, что говорит о высокой гнездовой плотности этих видов. На Стариковском участке заповедника "Ростовский" в период предпролетных скоплений осенью 1998 г. нами отмечены единовременные концентрации до 3 тыс. красавок. На Краснопартизанском участке встречались пролетные стаи в несколько сотен стрепетов (устные сведения охраны заповедника). Реагируют на снижение пастбищной нагрузки и грызуны. Так, в мае 1996 г. в Курском районе Ставрополья нами отмечена высокая плотность нор тамарисковой песчанки и появление малого суслика, не отмечавшегося в предыдущие годы. При сохранении этих тенденций можно ожидать увеличения численности ставших редкими степных куньих - перевязки и степного хоря, крупных дневных хищных птиц - степного орла и балобана.

Динамизм биоты степей и полупустынь Предкавказья представляет не только академический и природоохранный интерес. Мониторинг динамики биоразнообразия должен быть составной частью мероприятий по обеспечению экологической безопасности населения. Степи и полупустыни Предкавказья известны как экосистемы локализации природных очагов ряда особо опасных заболеваний. Структурные элементы природных очагов черпаются в природном биоразнообразии региона. Территории очагов часто ограничиваются не абиотическими факторами. Изучая ландшафтные и зоопаразитологические характеристики очага крымской геморрагической лихорадки в Ростовской области, зоологи писали: "...не климат, а биоценотические причины обусловливают границы очага с востока и юга... Нельзя считать случайностью то обстоятельство, что на юго-востоке РСФСР, в соответствующих климатических границах, массовые поселения грача имеются только по юго-восточным окраинам Донецкой возвышенности, в пойме Ахтубы и дельте Волги, да еще по низовьям Терека. К двум первым территориям как раз и приурочены сейчас активные очаги лихорадки" (11).

Расширение ареала грача позволяет ожидать эпидемиологических проявлений в других районах, традиционно считавшихся в этом отношении безопасными. По-видимому, именно такой динамикой ареала этого вида объясняется вспышка геморрагической лихорадки в Обливском районе Ростовской области летом 1999 г., а также в Ставрополье, Калмыкии и Волгоградской области в 2000 г.

По нашему мнению, далеко не безопасными и методологически неверными являются утверждения ряда авторов (12) о необходимости перехода "от антропоцентрического сознания к экоцентрическому". Вряд ли приемлема для человека иная система ценностей, чем признающая безусловный приоритет человеческой жизни, здоровья и безопасности (т. е. антропоцентризм). Именно с этих позиций следует рассматривать и восстановление природных экосистем. Многие природные очаги особо опасных инфекций были оздоровлены в ходе трансформации природных ландшафтов. В отношении очага чумы Северо-Западного Прикаспия остаются верными следующие строки: "...сочетание интенсивного и планового истребления грызунов с целью оздоровления территории природного очага чумы с широкими мероприятиями, проводимыми колхозами и совхозами для осуществления агротехнических задач, и позволило здесь впервые в мире достигнуть стойкого оздоровления природного очага чумы" (13).

Следует иметь в виду, что восстановление степных экосистем влечет за собой и восстановление структуры природных очагов инфекций. Непонимание этого, в совокупности с прямолинейной вульгарной трактовкой перехода к "экоцентрическому сознанию", может привести к созданию чрезвычайных ситуаций. Вряд ли стоит убеждать специалистов в недопустимости вселения (реинтродукции) носителей особо опасных инфекций в пределы их исторических очагов. Тем не менее именно такие факты уже имеют место. Так, в 1999 г. на границе Орловского и Ремонтненского районов Ростовской области была выпущена партия байбаков. Причем точка выпуска входит в пределы природного очага чумы Северо-Западного Прикаспия (14). Между тем в 1999 г. в том же природном очаге было выделено шесть культур чумного микроба, в Черноземельском и Лаганском районах Калмыкии.

Искусственное вселение классических носителей чумы в оздоровленный природный очаг можно назвать экологически близоруким. Парадоксально, что инициатором и исполнителем этой акции стал государственный природный заповедник "Ростовский" - научно-исследовательское учреждение с научно-техническим советом.

Похожая ситуация сложилась в заповеднике "Черные Земли" в Республике Калмыкия, где 100 байбаков были выпущены в 1996 г. в охранной зоне к югу от оз. Маныч-Гудило (15). То обстоятельство, что выпуск произведен до передачи территории заповеднику, вряд ли послужит оправданием в случае эпидемических проявлений чумы. Участие заповедников в подобных мероприятиях по "восстановлению экосистем" в природном очаге чумы может дискредитировать саму идею заповедности в глазах населения, несомненно ставящего безопасность здоровья своего и своих близких выше абстрактных идей экоцентризма.

По-видимому, с этих же позиций следует подходить к любым попыткам восстановления природных экосистем. Тезис о том, что "любое восстановление природных экосистем есть благо", мягко говоря, сомнителен. Вряд ли кто-то всерьез захочет вернуть в первозданное состояние курортные районы черноморского побережья Кавказа с сопутствовавшими этому состоянию природными очагами малярии и других заболеваний. Любые инициативы, предполагающие как нарушение, так и восстановление природных экосистем, безусловно, должны проходить квалифицированную экологическую экспертизу.

Недостаточно исследованными оказываются не только тенденции динамики фауны наземных позвоночных, но и ее видовой состав. Об этом свидетельствует нахождение нами в Мясниковском и Неклиновском районах Ростовской области и в черте г. Ростова-на-Дону многочисленных поселений курганчиковой мыши, не числившейся ранее в списках фауны Ростовской области. Приводимая в монографии, посвященной этому виду, кадастровая карта ареала указывает на прохождение его восточной границы в приазовских степях Украины (16). Таким образом, считалось, что курганчиковая мышь в России не обитает. Отсутствует этот вид и в публикациях последних десятилетий, посвященных фауне пограничных с Украиной районов Ростовской области(17-20) .

По нашему мнению, столь длительное "неузнавание" вида зоологами связано с тем, что цели инвентаризации фауны не ставились достаточно серьезно. В Северо-Кавказском регионе нет организации, ответственной за инвентаризацию и мониторинг биоразнообразия. Университеты, как учебные заведения, заняты в первую очередь учебным процессом. Штаты специалистов-зоологов формируются в них по случайному принципу личных интересов и сложившихся традиций. Это видно по таким фактам, как многолетнее отсутствие в Ростовском университете квалифицированных териологов, при традиционно сильном орнитологическом направлении. В Кабардино-Балкарском университете ситуация прямо противоположная. В этой республике создана мощная школа териологов, но более тридцати лет нет ни одного орнитолога!

Возможным способом устранения несоответствия между степенью изученности фаунистических комплексов и потребностями обеспечения сохранения естественного биоразнообразия и экологической безопасности населения представляется нам создание специализированного подразделения по изучению и мониторингу биоты этого во всех отношениях динамичного региона.

ЛИТЕРАТУРА

(1) 1. Сайко Т., Зоин И. Первая пустыня в Европе // Geographycal. 1995. Vol. 67. ? 4 (Лондон). Цит. по: Моисеев Н. Н., Соколов В. Е. Предисловие // Биота и природная среда Калмыкии. М., 1995. С. 3-5.

(2)2. Шевцов В. Жажда // Дон. 1973. ? 9.

(3)3. Дубянский В. А. Пески Среднего Дона. М., 1949.

(4)4. Горбунов Ю. Н. и др. Сохранение биоразнообразия. Позитивный опыт. М., 1999. С. 67-88.

(5)5. Громов И. М., Бибиков Д. И., Калабухов Н. И., Мейер М. Н. Фауна СССР. Млекопитающие. Т. 3. Вып. 2. Наземные беличьи (Marmotiae). М.-Л., 1965.

(6)6. Сафронов И. Н. Геоморфология Северного Кавказа. Ростов н/Д, 1969.

(7)7. Сохранение биологического разнообразия России: Первый национальный доклад Российской Федерации. М., 1997. С. 142-151.

(8)8. Киреев В. А. Об охране амфибий и рептилий Калмыкии // Биота и природная среда Калмыкии. Москва-Элиста, 1995. С. 245-252.

(9)9. Ананьева Н. Б., Царук О. И. О систематическом положении степной агамы в Предкавказье // Герпетологические исследования на Кавказе: Тр. Зоол. ин-та АН СССР. Л., 1986. Т. 158. С. 39-46.

(10)10. Яковлев М. Г. Грызуны природного очага туляремии в дельте Дона: Автореф. ... дис. канд. биол. наук. Ростов н/Д, 1955.

(11)11. Бируля Н. Б., Залуцкая Л. И., Перелатов В. Д. Ландшафтные и зоопаразитологические предпосылки становления Донецкого очага геморрагической лихорадки // Тез. докл. 1-й обл. науч. конф., посвящ. проблемам геморрагических лихорадок. Ростов н/Д, 1966. С. 19-22.

(12)12. Кавтарадзе Д. Н., Овсяников А. А. Природа и люди России: основания к пониманию проблемы - "Сохранение биоразнообразия". М., 1999.

(13)13. Фенюк Б. К. Вопросы географии природных очагов чумы // Зоол. журн. 1958. Т. 38. ? 7. С. 960-970.

(14)14. Миронов Н. П. К вопросу о палеогенезе и истории чумного очага Северо-Западного Прикаспия // Природная очаговость и эпидемиология особо опасных инфекционных заболеваний. Саратов, 1959. С. 40-52.

(15)15. Близнюк А. И. Млекопитающие // Позвоночные животные заповедника "Черные Земли". М., 1998. С. 33-38.

(16)16. Соколов В. Е., Котенкова В. Е., Лялюхина С. И. Биология домовой и курганчиковой мышей. М., 1990.

(17)17. Налетов В. Г. Природный очаг туляремии в дельте реки Дон в условиях интенсивного хозяйственного освоения территории: Автореф. ... дис. канд. биол. наук. Саратов, 1991.

(18)18. Миноранский В. А. Млекопитающие Донских степей: Методические указания. Ростов н/Д, 1997.

(19)19. Миноранский В. А., Сидельников В. В., Усик Н. Н. Фауна млекопитающих Ростовской области // Изв. вузов. Сев.-Кав. регион. Естеств. науки. 1997. ? 1. С. 79-87.

(20)20. Усик Н. Н. Млекопитающие // Природа Ростова-на-Дону. Ростов н/Д, 1999. С. 148-159.

1 ноября 2000 г.