День поддержки жертв пыток напомнил о резонансных делах на Северном Кавказе

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

В Международный день ООН в поддержку жертв пыток правозащитники спрогнозировали рост числа жалоб с Северного Кавказа, хотя жители региона неохотно сообщают о подобных преступлениях. Юристы назвали исключением дошедшие до суда дела силовиков ингушского центра "Э" и сотрудников белореченской и элистинской колоний.

Низкая результативность дел о пытках

Подобные дела о пытках редко завершаются обвинительными приговорами в России, чаще всего россиянам приходится рассчитывать лишь на решения Европейского суда по правам человек, сообщил пресс-секретарь Комитета против пыток (КПП) Иван Жильцов.

"К сожалению, в большинстве случаев на национальном уровне они ничем не заканчиваются. Они заканчиваются решением ЕСПЧ, когда европейские судьи устанавливают, что права жителя России нарушены. На национальном же уровне дело может десятилетиями, скажем так, "расследоваться", но в реальности настоящие виновные в пытках уходят от ответственности", - рассказал корреспонденту "Кавказского узла" Иван Жильцов.

С ним согласен и адвокат международной правозащитной группы "Агора" Андрей Сабинин. В качестве примера исключений он привел результаты процессов по делу сотрудников белореченской колонии в Краснодарском крае и решение суда по делу сотрудников элистинской колонии в Калмыкии.

"Это скорее редкость, потому что, как правило, если силовики человека бьют и издеваются, и он не погибает, то им удается все это скрыть. В двух этих делах был факт смерти, это скрыть не удалось, поэтому это дело получило огласку и закономерный результат", - заявил корреспонденту "Кавказского узла" Андрей Сабинин.  

Еще один процесс, который выделяют правозащитники – это дело о пытках в ингушском центре "Э".

"К этому делу приковано серьезное внимание общественности и всех жителей, наверное, северокавказского региона, поэтому все внимательно смотрят, чем закончится процесс -  будут ли нормальные приговоры, будут ли установлены судом виновные, и получат ли они реальные сроки. Но обращений в комитет (на фоне этого процесса) больше не стало", - добавил Иван Жильцов.

С тем, что процесс о насилии в ингушском центре "Э" – особенный, согласен и координатор "Зоны права" Булат Мухамеджанов, занимающийся делами о пытках в партнерстве с "Агорой". 

"Зачастую даже при наличии оснований и телесных повреждений выносятся отказы [в возбуждении уголовных дел]", - отметил Булат Мухамеджанов, добавив, что "футбол" - когда родственники потерпевших подают жалобу в суд, а следствие отменяет отказное постановление и назначает новую проверку – типичен для Северного Кавказа и в целом страны.

"При расследовании дел о пытках мы с такой практикой сталкиваемся", - заявил корреспонденту "Кавказского узла" Булат Мухамеджанов.

По его словам, неэффективность расследования, отказ от возбуждения уголовных дел – это, в общем, практика для Северного Кавказа. "Ориентиром для адвокатов становится ЕСПЧ, потому что очень сложно возбудить уголовное дело и тем более довести его до обвинительного приговора. К сожалению, на национальном уровне судьи, как правило, встают на сторону правоохранительных органов", - рассказал Булат Мухамеджанов.

Дело Кучменова -  типичный пример "пыточных" дел на Северном Кавказе

Юрист Комитета против пыток Альберт Кузнецов напомнил о деле нальчанина Рустама Кучменова, который обратился с жалобой на силовиков, применивших пытки после его задержания в 2017 году.

"По этому делу есть подозреваемый - сотрудник полиции, и до сих пор идут следственные действия. Активные следственные действия начали проводить только в этом году.  В феврале в адрес Кучменова поступили угрозы, и мы ходатайствовали об обеспечении госзащиты. Наше обращение удовлетворили, но госзащита не была предоставлена", - рассказал Альберт Кузнецов.

По его словам, 9 июня Кучменову, который проходит по делу о краже, сменили меру пресечения с подписки о невыезде на арест, хотя медицинская комиссия запретила ему находиться в следственном изоляторе, так как там невозможно обеспечить условия для содержания с учетом его заболевания.

"Пока это дело расследуется в Нальчике, никакого продвижения не стоит ожидать. Сейчас мы пытаемся добиться перевода его дела в республиканский отдел по расследованию особо важных дел. А в идеале нам бы хотелось расследовать дело на уровне Следственного комитета по Северному Кавказу. Это обусловлено несколькими причинами, и сама основная – это то, что силовики, на которых указывает потерпевший, являются действующими сотрудниками правоохранительных органов, и они же ведут следственные действия", - заявил Альберт Кузнецов.

Он считает, что расследование дела Кучменова ведется необъективно. "Но мы продолжим добиваться подвижек. Сейчас есть возможность, что к Кучменову присоединятся еще четыре заявителя, и в итоге будет пять заявителей, у которых схожие показания по действиям силовиков", - отметил Альберт Кузнецов.  

Отметим, что по данным на 20.20 на сайте Следкома по Кабардино-Балкарии нет информации о расследовании дела Кучменова.

Авторы жалоб на пытки на Северном Кавказе не готовы идти в суд 

"На Кавказе на пытки жалуются очень много людей, но в реальности очень мало ситуаций доходят до следствия и суда. Тем не менее по Кавказу у нас несколько дел о пытках, которые мы развиваем", - рассказал корреспонденту "Кавказского узла" Андрей Сабинин.

По его словам, в разных регионах можно выделить обращения о разных типах пыток. "В Элисте и в Краснодарском крае были издевательства над заключенными. Ингушетия показывает, что пыткам подвергаются люди, которых по тем или иным основаниям задерживали силовики, а потом из них пытались "выбить" признательные показания", - рассказал Сабинин.

По мнению Булата Мухамеджанова для Северного Кавказа характерны неэффективность расследования, отказ от возбуждения уголовных дел по заявлениям о пытках. "Северный Кавказ – регион особенный, там сложнее работать, естественно, и мы сейчас только подбираемся, и только зашли в этот регион", - сказал Мухамеджанов.

Заявлений о пытках больше в тех регионах, где есть два ключевых фактора, считает он.

"Одна составляющая – сильное гражданское общество, которое предает огласке подобные факты, инициирует возбуждение дела. Вторая – наличие СМИ, которые готовы писать о пытках. Эти две предпосылки служат основанием того, что в регионе достаточно много "пыточных" дел", - рассказал Булат Мухамеджанов. По его словам, в этом смысле очень активны масс-медиа в Краснодарском крае.

КПП сообщил о расширении деятельности на Северном Кавказе

Комитет против пыток ведет 21 дело из южных регионов России, а за всю историю деятельности в России организацией получено более 2 тысяч обращений, сообщил Иван Жильцов.

Попытки выдавить КПП с Северного Кавказа привели к тому, что его деятельность расширилась, и теперь ее юристы работают не только в Чечне, но и в других республиках региона. 

"Мы решили быть мобильными. В целом та работа, которую мы делаем, не требует привязки к конкретному месту. Даже получение информации не составляет труда. В нашем деле главное - получить заявление, а дальше местонахождение юриста не имеет значения. Из-за давления на отделения КПП на Северном Кавказе ни одно дело не было прекращено нами", - заявил Альберт Кузнецов.

В 2017 году Комитет против пыток открыл отделение на Северном Кавказе, которое принимает заявления из всех республик региона. "Также есть отделения в Москве, Краснодаре", - рассказал Кузнецов.

По прогнозам Кузнецова, со временем северокавказское отделение КПП может обогнать все остальные по числу полученных заявлений. "По СКФО у нас сейчас активно около 15 обращений. Основная часть из КБР и Ингушетии. Несколько заявлений есть также из Дагестана", - отметил юрист.

Обращения в КПП по поводу пыток в основном делятся на два типа – пытки в отделениях полиции и в колониях. "Если говорить о пытках заключенных в колониях, то это чаще всего носит "воспитательный характер", когда сотрудники превышают должностные полномочия и применяют силу для того, чтобы осужденного к чему-то склонить. А если говорить о пытках (задержанных), то среди правоохранителей бытует мнение, что "признание – царица доказательства", и во многих случаях пытки связаны именно с получением признательных показаний", - подчеркнул Альберт Кузнецов.

По его мнению, если провести реформы и сделать так, чтобы чистосердечное признание не имело такого веса в суде, то и силовики не стали бы прибегать к пыткам. "Системные изменения, конечно, нам не под силу, но мы стараемся донести это до министерства внутренних дел", - отметил Кузнецов.

Занимаются обращениями жителей юга России и юристы международной правозащитной группы "Агора". Всего по всей России у организации более 300 дел, среди которых и дела о пытках, сообщил руководитель "Агоры" Дмитрий Колбасин.

"Постоянные юридические группы работают, в частности, в Москве, Сочи, Ставрополе", - рассказал корреспонденту "Кавказского узла" Колбасин.

"В Дагестане, например, у нас четыре "пыточных" дела. Одно из них – дело об издевательстве над полицейским. Но пока раскрывать детали не будем", - сообщил Андрей Сабинин.