Потерпевший усомнился в версии следствия о пожаре на Театральном спуске

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Возгорание свалки, которое, по версии следствия, произошло из-за халатности работников энергокомпании, не могло распространиться на весь квартал в Ростове-на-Дону, заявил в суде погорелец.

Как писал "Кавказский узел", по делу о крупном пожаре в Ростове-на-Дону обвинение в халатности предъявлено бывшей замглавы Пролетарского района города Марине Беляевой. Следствие утверждает, что она не проконтролировала выявление всех несанкционированных свалок. Начальнику филиала ОАО "Донэнерго" "Ростовские городские электрические сети" Павлу Трунову и старшему мастеру производственного участка этой компании Игорю Безземельному обвинение предъявлено по статьям о причинении смерти по неосторожности и уничтожении или повреждении имущества. Все обвиняемые не признали вину. 5 февраля в суде  потерпевшая рассказала о том, что владельцам домов перед пожаром поступали предложения о продаже недвижимости, а тем, кто отказывался, угрожали.

В Пролетарском районном суде Ростова-на-Дону 7 февраля продолжилось рассмотрение дела о пожаре на Театральном спуске. В зале присутствовали подсудимые Павел Трунов и Игорь Безземельный, три адвоката и восемь потерпевших, передал из зала суда корреспондент "Кавказского узла".

Пенсионер Алексей Крайников, муж допрошенной на заседании 31 января Веры Крайниковой, рассказал, что жил в доме по улице Седова, 82 вместе с женой, двумя дочерями и двумя несовершеннолетними внуками.

«На момент начала пожара в доме я находился один. Утром в 9.30 мск я пошел в магазин, уже пахло дымом. Когда я вернулся домой, то почувствовал, что запах усиливается. Около 11.00 мск я вышел на улицу и увидел, что летят горелые бумажки, что-то напоминающее солому, пепел. Через некоторое время загорелся угловой дом по улице Седова, 78, а за ним и соседний 80-й. Я поднялся на крышу своего дома и начал поливать ее из шланга", - рассказал Крайников. По его словам, пожарные были не местные и не знали, где находятся гидранты, поэтому пожар не тушили. "Задымление уже было очень сильным. Когда я уходил из дома, он был еще целым", - сказал потерпевший.

По словам Крайникова, его дом сгорел полностью, даже кирпичные стены полопались, а металлические предметы - холодильник, стиральная машина, газовая плита - были деформированы от высокой температуры горения. Он также сказал, что общий ущерб от пожара их семья оценивает в четыре миллиона рублей. К подсудимым у потерпевшего претензий не оказалось.

Валерия Крайникова, дочь Алексея Крайникова, также проживавшая на улице Седова, 82, рассказала, что в день пожара дома не была, а приехала на следующий день, когда все уже сгорело. «Я получила 366 тысяч рублей компенсационных выплат на себя и двух моих детей, наша семья получила общий жилищный сертификат на пять миллионов рублей», - сказала Крайникова. Претензий к подсудимым у нее нет.

Индивидуальный предприниматель Владимир Желтобрюхов рассказал, что проживал вместе с женой, двумя детьми и тещей в доме по улице Седова, 145, собственником жилья он не являлся. По его словам, в день пожара он был у своей матери в доме на переулке Державинском, 6. В 13.00 мск позвонил сосед и сказал, что во дворе дома горит летняя кухня, сказал предприниматель.

«Когда я пришел домой, кухню тушить уже было невозможно, она горела полностью, но нам с соседом удалось затушить крышу соседнего дома. Тушили горячей водой, холодной не было», - сказал потерпевший. Он также отметил, что получил компенсацию в размере 110 тысяч рублей и претензий к подсудимым не имеет.

Желтобрюхов сказал, что не верит в версию следствия о том, что пожар произошел от возгорания свалки на переулке Чувашском, 50. «Из средств массовой информации я узнал, что причиной пожара считают халатность работников энергокомпании, что от искры загорелась свалка на переулке Чувашском. Но я не понимаю, как могло загореться мое домовладение на улице Седова, 145, когда пожар остановили на переулке 7 февраля, за целый квартал от него. Непонятно, как... от кучи мусора полрайона сгорело. Я сомневаюсь в этой версии», - заявил потерпевший.

Сотрудник газовой компании 27-летний Андрей Глухов рассказал, что жил на улице Нижнебульварной, 119 вместе с женой, ее родителями и дедушкой. По его словам, в день пожара он был на работе, а когда вернулся в 13.00 мск, их дом уже горел.

«К самому дому я подойти уже не смог. Две пожарные машины, которые стояли на пересечении улицы Нижнебульварной и переулка Грибоедовского, огонь не тушили, так как у них не было воды. Через час я услышал взрыв в моем доме. Я работаю в газовой сфере и знаю, как горит газ. Это был взрыв газа. В 15.00 мск появились вертолеты, но они не тушили пожар, а отбивали пламя от порта, где стояли танкеры с углем. Дом, где я жил, сгорел полностью», - сказал Глухов.

Он рассказал, что ущерб свой и жены оценивает в 500 тысяч рублей, а ущерб всей семьи вместе с учетом сгоревшей квартиры - в пять миллионов. «Я получил компенсацию в 110 тысяч рублей. Жена, тесть и теща получили жилищный сертификат на 2,5 миллионов рублей, а дедушка на 1,5 миллиона», - сказал Глухов. По его словам, претензий к подсудимым он не имеет.

Специалист отдела образования Татьяна Семакина рассказала, что жила вместе с дочерью на улице Седова, 86, где арендовала дом. По ее словам, 13.30 мс ей на работу позвонила подруга и сказала, что в ее районе сильный пожар. «Я остановила машину на переулке 7 февраля, прорвалась через оцепление, так как в доме оставались запертыми четыре собаки. Мой дом еще не горел, но почти ничего не было видно из-за дыма. Я взяла собак и возвратилась обратно, чтобы отвезти их к матери. Когда я через 40 минут вернулась, дом уже полностью сгорел», - сказала Семакина. Она указала, что оценила свой ущерб в три миллиона рублей, а выплатили ей  160 тысяч рублей компенсации. Претензий к подсудимым у нее нет.

45-летняя Ольга Прокопенко рассказала, что жила вместе с мужем, дочерью и родителями на улице Седова, 181, где имела в собственности 0,68 доли в домовладении. «Я была на работе, когда около 12.00 мск позвонила мать и сказала, что горит наш дом. За мной заехал муж, и мы поехали домой. На улице было большое задымление. В доме никого не было. Родителей уже вывели, мы их нашли на соседней улице. Наш дом сгорел полностью со всем имуществом. Ущерб мы оценили в шесть миллионов рублей. В виде компенсации мы получили 160 тысяч рублей на каждого члена семьи и общий жилищный сертификат на 3,3 миллиона рублей», - сказала Прокопенко. Она сказала, что претензий к подсудимым не имеет.

Ее муж Денис Прокопенко подтвердил показания жены о событиях того дня. «Когда мы подъехали к дому, стало ясно, что пожар наступает, но мне не было видно, откуда горит. На нашей улице Седова пожарных не было. Я только видел, как на перекрестке переулка Грибоедовского и улицы Красных зорь одна пожарная машина набирает воду», - сказал Денис.

Их дочь, 26-летняя Анастасия Прокопенко рассказала, что в день пожара была на работе. О том, что дом сгорел, сообщила по телефону мать, сказала она. "Через неделю, когда сняли оцепление, я смогла подойти к тому месту, где был наш дом. Ничего не осталось", - сказала она.

Рассмотрение дела продолжится в 10.00 мск 12 февраля. Ожидается, что будут допрошены другие потерпевшие.