Демографические процессы в республиках Северного Кавказа в межпереписной период 1989-2002 гг.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Социально-экономические и этнополитические процессы, начавшиеся в конце 80-х-начале 90-х гг. XX столетия в республиках бывшего СССР, особенно процессы "суверенизации" этих республик, значительно усилили в обществе социальную напряженность и ксенофобию, следствием которых стали межэтнические и внутриэтнические конфликты. Некоторые их этих конфликтов вылились в этнически направленные погромы, в частности, в Казахстане (г.Новый Узень), Узбекистане (г.Фергана), Азербайджане (г.Сумгаит), другие - в вооруженные межэтнические столкновения, переросшие в войны: Нагорный Карабах (Азербайджан), Южная Осетия и Абхазия (Грузия), осетино-ингушский вооруженный конфликт, первая и вторая "чеченские" войны (Россия). Одним из следствий этих конфликтов явился массовый миграционный отток населения нетитульных этносов в направление, как правило, своей исторической родины. В результате обменов миграционными потоками произошли и продолжают происходить значительные изменения этнического состава как всех государств СНГ, так и значительной части "суверенных" республик Российской Федерации. Значительное увеличение численности и удельного веса населения титульных этносов в указанных государствах и республиках еще более существенно усилило в них центробежные тенденции. Националистические (этноцентристские) движения и организации в ряде государств СНГ и республик РФ провозглашают в эти годы идеи создания моноэтничных государств ("Грузия - для грузин!", "Казахстан - для казахов!", "Чечня - для чеченцев!" и т.д.). Рост ксенофобии усиливает миграционный отток населения нетитульных этносов практически из всех государств СНГ и большей части республик РФ.

Говоря о РФ, необходимо особо отметить, что самые значительные миграционные процессы в течение последних 13-15-ти лет произошли и происходят на Северном Кавказе, за которым с начала 90-х гг. прошлого столетия прочно закрепилась репутация самого конфликтного региона России. При этом важно подчеркнуть следующее. Если "суверенные" республики Северного Кавказа в целом являются субъектами региона, из которых в целом идет значительный миграционный отток населения, то "русские" субъекты региона - Краснодарский и Ставропольский края и Ростовская область, наоборот, являются территориями приема основной части мигрантов, в том числе и вынужденных переселенцев из республик региона. Именно в "русские" субъекты Северного Кавказа выехала и продолжает выезжать и значительная часть мигрантов, в том числе беженцев и вынужденных переселенцев, в частности из Азербайджана (армяне, курды), Узбекистана (турки-месхетинцы) и Чечни (русские, чеченцы и другие). Если миграционный отток населения из республик Северного Кавказа является следствием процесса "суверенизации", обострения межэтнических отношений и войны в Чечне, то следствием значительного миграционного притока населения в "русские" субъекты региона явился значительный рост в этих субъектах межэтнической напряженности. Межэтнические отношения в Краснодарском и Ставропольском краях и Ростовской области характеризуются сегодня ярко выраженными ксенофобией не только коренного населения, но и властей этих субъектов по отношению к мигрантам, особенно к вынужденным переселенцам и беженцами из числа "лиц кавказской национальности". Очень сильны в этих субъектах региона антиармянские и античеченские настроения и неприязнь к туркам-месхетинцам. Не лучше отношение коренного русского населения краев и области региона и к вынужденным переселенцам и беженцам русской национальности, которых часто называют "чеченами" (прибывших из Чечни), "узбеками" (прибывших из Узбекистана) и т.д. Значительно усиливает антимигрантские и ксенофобские настроения в этих субъектах деятельность многочисленных казачьих организаций, многие из которых не только не скрывают, но и зачастую демонстрируют свое крайне негативное отношение к выходцам из кавказских государств и республик. Периодически в различных районах Краснодарского и Ставропольского краев и Ростовской области происходят стычки между коренным русским населением и мигрантами-кавказцами, происходят митинги русского населения с требованием выселения с территории края/области "лиц кавказской национальности". Власти "русских" субъектов Северного Кавказа, находясь под влиянием антимигрантских настроений населения, принимают различные законодательные акты, ограничивающие миграцию и права мигрантов, находящихся на территории этих краев и области. Все эти акты, как правило, противоречат Конституции РФ и федеральным законам, касающимся миграционных процессов.

В межпереписной период 1989-2002 гг. сальдо миграции населения в республиках Северного Кавказа в целом составило минус (-) 233 тыс. чел. За этот же период значительно увеличился миграционный прирост мигрантов, включая вынужденных переселенцев и беженцев, в "русских" субъектах Северного Кавказа. Численность населения вместе взятых Краснодарского и Ставропольских краев и Ростовской области в указанный период росла только за счет миграционного прироста, который составил в указанные годы порядка 1,2 млн. чел., тогда как естественный прирост населения имел значительный минусовой показатель - (-) 645 тыс. чел.

Чтобы более реально представить демографические процессы в целом и миграционные процессы в частности, происшедшие в республиках Северного Кавказа в межпереписной период 1989-2002 гг., дадим краткую характеристику населения этих республик.

Общие сведения. Республики Северного Кавказа - Адыгея, Карачаево-Черкесия, Кабардино-Балкария, Северная Осетия, Ингушетия, Чечня и Дагестан расположены на Юге России. Общая площадь занимаемой ими территории составляет 111,8 тыс. кв. км., или 31,5% территории Северного Кавказа и 0,65% территории РФ. В республиках Северного Кавказа, по данным Всероссийской переписи населения 2002 года проживает 6650,5 тыс. чел., или 35,2% населения Северного Кавказа и 4,6% населения РФ. Республики Северного Кавказа являются самым густонаселенным регионом РФ: плотность населения во вместе взятых республиках составляет около более 59 чел на 1 кв. км. (на Северном Кавказе - 52 чел., в Южном федеральном округе - около 39 чел., в РФ - около 9 чел.); плотность населения в указанных республиках варьирует от 31 чел. в Карачаево-Черкесии до более чем 110 чел. в Ингушетии. Около 47% населения республик региона проживает в городах и поселках городского типа, 53% - в сельской местности (в РФ в целом указанные показатели составляют соответственно 73,5 и 26,5%). Среди республик Северного Кавказа самой урбанизированной республикой является Северная Осетия (немногим более 65% населения проживает в городах и поселках республики); самый низкий уровень урбанизации в настоящее время в Чечне (около 35%) и Ингушетии (около 43%).

С начала 90-х гг. прошедшего столетия республики Северного Кавказа стали "горячей точкой" России. В 1991-1994 гг. в Чечне предпринимается попытка создания независимого государства - Чеченской Республики Ичкерия (1991-1996 гг.), вылившаяся в первую и вторую "чеченские" войны и фактически в гражданскую войну в Чечне; на территории республик Северного Кавказа происходит первый в России вооруженный межэтнический конфликт (осетино-ингушский, осень 1992 г.); в 1999 г. незаконные вооруженные формирования независимой Ичкерии осуществляют вооруженное вторжение на приграничную территорию Дагестана (сентябрь 1999 г., начало второй "чеченской" войны). С середины 90-х гг. прошлого столетия в ряде республик Северного Кавказа - Дагестане, Чечне и Карачаево-Черкесии усиливаются позиции исламских фундаменталистов (ваххабизма), что приводит к дальнейшему осложнению этнополитической ситуации не только в указанных республиках, но и на Юге России в целом; в 1998-1999 гг. накануне и в ходе предвыборной кампании по выборам президента республики в Карачаево-Черкесии значительно обостряются межэтнические отношения, федеральной власти с большим трудом удается не допустить нового вооруженного межэтнического конфликта (карачаево-черкесского). Сложными были в первой половине 90-х гг. прошлого столетия межэтнические отношения и в Кабардино-Балкарии, непростыми продолжают оставаться межэтнические (русско-адыгейские) отношения в Адыгее. Появление с началом первой, а затем и второй "чеченских" войн в республиках Северного Кавказа значительного числа вынужденных переселенцев из Чечни (в основном чеченцев; русские и население других этносов уезжали, как правило, в "русские" субъекты РФ) еще более осложнило межэтнические отношения в республиках региона. Указанные процессы, а также реэмиграция населения северокавказских этносов из других регионов России и других государств СНГ на свою историческую родину значительно осложняют и без того непростой характер отношений между этими этносами и нетитульным населением республик региона, особенно русскими, усиливают миграционный отток последних из указанных республик.

В межпереписной период 1989-2002 гг. численность населения вместе взятых республик Северного Кавказа увеличилась на 518 тыс. чел., или на 9,8% (в межпереписной период 1979-1988 гг. - на 491 тыс. чел., или 10,2%) и составила на начало проведения Всероссийской переписи населения 2002 года 5825 тыс. чел. Как и в предыдущий межпереписной период рост численности населения республик региона в 1989-2002 гг. происходил в целом только за счет естественного прироста населения, который составил 751 тыс. чел. (в 1979-1988 гг. - 765 тыс. чел.). Естественный прирост населения титульных этносов региона, проживающих в "своих" республиках составил в исследуемый период 767 тыс. чел., тогда как у русских - второго по численности этноса в 5-ти из 7-ми республик региона и первого в 2-х (Адыгее и Карачаево-Черкесии) - произошла естественная убыль населения, которая составила в целом 93 тыс. чел.

Естественный прирост населения других вместе взятых национальностей (включая северокавказские этносы, проживающие за пределами "своих" республик) составил за указанный период около 77 тыс. чел., в том числе чеченцев - 33 тыс., дагестанских народов - 10 тыс., азербайджанцев - 18 тыс. чел. Отметим, что на начало проведения Всероссийской переписи 2002 года за пределами своих республик, но в республиках Северного Кавказа, проживало более 370 тыс. представителей северокавказских народов, в том числе не менее 265 тыс. чеченцев и 45 тыс. представителей дагестанских народов (в 1989 г. - соответственно 171 тыс., 62 тыс. и 47 тыс. чел.). Из республик региона самая многочисленная чеченская и азербайджанская диаспоры в настоящее время находятся в Дагестане - соответственно не менее 115 тыс. (не считая вынужденных переселенцев из Чечни) и 95 тыс. чел. (в 1989 г. - соответственно 58 тыс. и 76 тыс. чел.)1. В настоящее время чеченцы и азербайджанцы составляют соответственно 34 и 28% численности нетитульного (недагестанского) населения республики. Из других республик Северного Кавказа значительная численность чеченцев проживает в Ингушетии - порядка 145-150 тыс. чел., в том числе 100-105 тыс. вынужденных переселенцев из Чечни и 42 тыс. постоянного населения.

Еще более существенные отличия имела в межпереписной период 1989-2002 гг. другая составляющая динамики численности населения республик Северного Кавказа и проживающих в них отдельных этносов - миграция (механическое движение населения). За указанный период сальдо миграции населения в указанных республиках составило минус (-) 233 тыс. чел. (в 1979-1988 гг. - (-) 274 тыс. чел.). Основную часть миграционного оттока населения из республик региона составили русские - 310 тыс. чел. На их долю пришлось 71% оттока населения нетитульных этносов республик Северного Кавказа; миграционный отток населения других нетитульных этносов составил 129 тыс. чел. (29%). За этот же период сальдо миграции населения вместе взятых титульных этносов республик региона непосредственно в "свои" республики составило порядка 56 тыс. чел., сальдо миграции северокавказских этносов в целом по республикам региона составило 206 тыс. чел. Наибольшим сальдо миграции населения титульных этносов в период 1989-2002 гг. было в Дагестане: за счет миграции численность населения дагестанских этносов увеличилась в республике за указанный период на 75 тыс. чел. Соответственно на 60 тыс. и 53 тыс. чел. увеличилась за счет миграционного прироста численность титульного населения в Ингушетии и Северной Осетии; в других республиках региона - Карачаево-Черкесии, Адыгее и Кабардино-Балкарии миграционный прирост населения титульных этносов составил соответственно 7 тыс., 6 тыс. и 5 тыс. чел.

В это же самое время шел значительный отток населения из Чечни. Сальдо миграции населения из этой республики составило в межпереписной период 1989-2002 гг. минимум 455 тыс. чел. Первые годы "независимости" Чечни и последовавшие за ними "чеченские" войны вызвали исход из республики не только русских и населения других нетитульных этносов (их миграционный отток которых составил в указанные годы соответственно 228 тыс. и 77 тыс. чел.), но и обусловили значительный отток из республики и чеченского населения. На начало проведения переписи населения 2002 года миграционный отток чеченцев из Чечни в другие субъекты РФ (в основном в субъекты Северного Кавказа), Азербайджан и Грузию составил не менее 150 тыс. чел. Отметим, что в некоторых источниках приводятся другие цифры. Так, например, по данным Информационного центра представительства Чечни в Москве, численность чеченцев, покинувших республику в период "чеченских" войн и на момент проведения Всероссийской переписи населения 2002 года продолжавших находиться за ее пределами, составляла "примерно 150-200 тыс. чел."2 "Независимая газета" приводит другую численность чеченского населения, покинувшего Чечню и продолжавшего находиться на указанный момент за ее пределами, - около 300 тыс. чел.3 Некоторые ученые, занимающиеся изучением "чеченского конфликта", например известный политолог Дж.Гакаев, отмечают, что из Чечни в "мирный" период ее "независимости" и в период "чеченских" войн выехали в другие субъекты РФ, в ближнее и дальнее зарубежье порядка 500 тыс. чел.4

Приведенная же нами численность миграционного оттока всего населения Чечни в целом (455 тыс. чел.) и чеченцев в частности (минимум 150 тыс. чел.) является расчетной, основанной на самых различных источниках, и весьма близкой, по нашему мнению, к реальной численности сальдо миграции населения из республики на рассматриваемый нами период. Здесь следует особо отметить следующее. Поскольку отсутствуют какие либо достоверные данные о потерях среди мирного населения Чечни, а тем более их этнический состав, эти потери включены нами в миграционный отток населения, который, напоминаем, составил за период 1989-2002 гг. порядка 425 тыс. чел. Укажем, что различные источники называют самые разные цифры численности погибшего мирного населения Чечни - от 45 тыс. до 300 тыс. чел. Наибольшие цифры численности погибшего мирного населения Чечни приводят, в частности, депутат ГД РФ А.Аслаханов, эксперт Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов (EAWARN) М.Юсупов и газета "Время". В одном из своих последних по времени интервью А.Аслаханов сказал: "На данный момент у меня нет точных цифр, но по данным на 1996 год только в г.Грозном и прилегающих к нему районах погибло более 150 тыс. чел. По другим источникам всего за первый этап войны погибло чеченцев и русских более 300 тыс. Надо полагать, эти цифры занижены"5. "По некоторым экспертным оценкам, - отмечает М.Юсупов, - за пять с половиной лет войны (1994-1996 гг. и 1999-2002 гг.) погибло примерно 150-200 тыс. чел."6 "Российские политики, - пишет газета "Время", - оперируют цифрами от 80 до 150 тыс. чел., Правозащитное общество "Мемориал" - от 60 до 70 тыс. чел."7 Газета "Северный Кавказ" приводит цифру в 100 тыс. чел.8; председатель Чеченского антивоенного конгресса С.Маигов отмечает, что "по разным экспертным оценкам, за прошедшие (последние. - А.Д.) три года в Чечне погибло от 60 до 80 тыс. гражданских лиц"9. При этом С.Маигов ссылается на данные различных правозащитных организаций, в том числе "Human Rights Watch", "Мемориала" и "Чеченского комитета национального спасения". В эту численность погибшего населения Чечни включены, вероятно, и десятки тысяч русских, погибших в республике в мирные годы ее независимости. По оценке заместителя председателя Комитета Госдумы РФ по международным делам К.Косачева, в Чечне в 1991-1999 гг. было убито 21 тыс. русских, не считая погибших во время боевых действий10. Эту же численность убитых русских в Чечне, но только за период только после 1996 г., приводит Главное управление Генеральной прокуратуры РФ на Северном Кавказе и Министерство по делам национальностей и региональной политики РФ11.

Определение реальной численности погибшего ходе "чеченских" войн мирного населения и членов незаконных вооруженных формирований крайне необходимая в нынешних условиях работа. Она необходима уже только потому, что являет собой фактор морально-этического характера. К тому же это позволит определить и реальную, или близкую к ней численность миграционного оттока населения из республики за рассматриваемый период.

Говоря о миграционном оттоке населения из Чечни, необходимо отметить, что он имел место и в предыдущий межпереписной период 1979-1988 гг. В эти годы миграционный отток населения с территории бывшей Чечено-Ингушской республики составил более 70 тыс. чел. В указанный межпереписной период из республики наряду с русскими начало активно мигрировать и население ее титульных этносов. Сальдо миграции чеченцев и ингушей составило в эти годы не менее минус (-) 40 тыс. чел. В период 1979-1988 гг. основной причиной миграционного оттока населения из Чечни, как и из ряда других республик Северного Кавказа, были причины экономического характера. Чечено-Ингушетия и Дагестан, в частности, были республиками с большим количеством трудоизбыточного населения. Ежегодно десятки тысяч человек из этих республик, в основном представители титульных этносов, выезжали на сезонные работы/заработки в другие, как правило, "русские" субъекты России, в Среднюю Азию и Казахстан. Так, по данным начальника Государственного комитета по статистике Республики Дагестан С.Ильяшенко, в 80-е годы прошлого столетия из республики в указанные регионы бывшего СССР "ежегодно на заработки выезжали 40-60 тыс. чел."12 Не менее 30-40 тыс. чел. ежегодно выезжали в указанные годы на сезонные работы из Чечено-Ингушетии; в гораздо меньших масштабах, но имел место указанный процесс и в других республиках Северного Кавказа. Немалая часть этих людей со временем переезжала в эти регионы на постоянное место жительства, перевозила туда свои семьи и других родственников. Так в целом по 4-м республикам региона (Дагестану, Чечено-Ингушетии, Северной Осетии и Кабардино-Балкарии) сальдо миграции в межпереписной период 1979-1988 гг. составило 280 тыс. чел., из них порядка 190-200 тыс. чел. составили представители титульного населения указанных республик.

Что касается миграционного оттока русских и населения других нетитульных национальностей из республик Северного Кавказа, то у них наряду с причинами экономического характера имели место и причины этнического характера. Республиканская и центральная власти старались не замечать этнических причин миграционного оттока из республик Северного Кавказа русского и другого нетитульного населения, объясняя усиливающуюся миграцию только экономическими причинами. Не хотят видеть действительных причин современных миграционных процессов и многие нынешние руководители республик Северного Кавказа. Как и их предшественники, основную и единственную причину миграционного оттока нетитульного населения из республик региона они объясняют причинами экономического характера. Эти причины, безусловно, присутствуют в миграционных установках нетитульного населения, но не они являются решающими в принятии решения о переезде в другие, "русские" субъекты РФ.

Отрицательное сальдо миграции населения в период 1989-2002 гг. имели Кабардино-Балкария и Карачаево-Черкесия - соответственно 24 тыс. и 5 тыс. чел. (в 1979-1988 гг. сальдо миграции в Кабардино-Балкарии составило минус (-) 10,7 тыс. чел.; в Карачаево-Черкесии сальдо миграции было положительным и составило около 1,3 тыс. чел.). В указанных республиках миграционный отток населения в межпереписной период 1989-2002 гг. произошел как за счет русского населения, так и населения других нетитульных этносов. Сальдо миграции русских и населения других нетитульных этносов составило соответственно минус (-) 14 тыс. и (-) 15 тыс. чел. - в Кабардино-Балкарии и (-) 10 тыс. и (-) 2 тыс. чел. - в Карачаево-Черкесии. Миграционный прирост титульного населения указанных республик составил за указанный период соответственно 5 тыс. и 7 тыс. чел. (См. табл. 2).

В других северокавказских республиках - Адыгее, Дагестане, Ингушетии и Северной Осетии - межпереписной период 1989-2002 гг. характеризуется миграционным приростом населения. Миграционный прирост имел место, как правило, только у населения титульных этносов этих республик, тогда как у вместе взятого населения других этносов наблюдался значительный миграционный отток. Исключение составили Адыгея и Ингушетия. В Адыгее указанный период характеризуется миграционным приростом и русского населения, и населения других нетитульных этносов. Особо отметим, что Адыгея является единственной республикой региона, в которой за указанный период произошел миграционный прирост русского населения: он составил 22 тыс. чел. Адыгея и Ингушетия являются республиками, в которых в указанный межпереписной период произошел миграционный прирост и других вместе взятых представителей нетитульных этносов - соответственно 7 тыс. и 120 тыс. чел. Если в Адыгее указанный миграционный прирост составили представители самых различных этносов, то в Ингушетии только чеченцы.

В целом миграционный прирост населения Адыгеи, Северной Осетии, Ингушетии и Дагестана за период 1989-2002 гг. составил более 250 тыс. чел. Особенно значительным был миграционный прирост в Ингушетии и Адыгее - соответственно 160 тыс. и 35 тыс. чел.; в Северной Осетии и Дагестане рассматриваемый показатель составил 31 тыс. и 25 тыс. чел. При этом миграционный прирост населения титульных этносов составил 194 тыс. чел., в том числе в Дагестане - 75 тыс. чел., Ингушетии - 60 тыс., Северной Осетии и Адыгее - соответственно 53 тыс. и 6 тыс. чел. Миграционный отток русских из вместе взятых Дагестана, Ингушетии и Северной Осетии составил за указанный период 81 тыс. чел.: соответственно 45 тыс., 20 тыс. и 16 тыс. чел. Отметим, что в межпереписной период 1979-1988 гг. сальдо миграции в Дагестане составило минус (-) 181 тыс. чел., в том числе дагестанских народов - не менее (-) 150 тыс. чел., русских - (-) 32 тыс. чел. Минусовым было сальдо миграции в указанный период и в Северной Осетии - минус (-) 18 тыс. чел.; особенно значительным был миграционный отток из республики русского населения: он составил почти 20 тыс. чел.

Значительный миграционный приток населения дагестанских этносов на свою историческую родину в межпереписной период 1989-2002 гг. (75 тыс. чел.) был обусловлен указанными выше антикавказскими выступлениями в Казахстане, откуда были вынуждены вернуться в Дагестан около 20 тыс. представителей дагестанских этносов, осложнением "лезгинского" вопроса в Азербайджане, побудившим около 20 тыс. лезгин и представителей других дагестанских народов выехать в Дагестан, и антикавказскими настроениями/выступления и русского населения в "русских" субъектах Северного Кавказа - Ростовской области и Ставропольском крае. Из указанных субъектов Российской Федерации в "свою" республику в 1989-2002 гг. вернулось более 12 тыс. чел. дагестанских народов. Кроме этого в Дагестане на момент проведения переписи 2002 года находилось, по официальным данным, порядка 7-10 тыс. чел. вынужденных переселенцев из Чечни (в основном представители дагестанских народов и чеченцы).

Значительный миграционный приток ингушей на территорию Ингушетии был вызван отмеченными выше антикавказскими выступлениями в Казахстане в 1989-1990 гг. (около 10 тыс. ингушей в указанные и последующие годы вернулись из Казахстана на свою историческую родину), осетино-ингушским вооруженным конфликтом октября-ноября 1992 года (Северную Осетию были вынуждены покинуть около 40 тыс. ингушей), "чеченскими" войнами, в результате которых не менее 20 тыс. ингушей, в основном жители г. Грозного, были вынуждены уехать в Ингушетию. Из почти 40 тыс. ингушей, покинувших осенью 1992 г. Северную Осетию, к середине 2002 г. вернулись в места своего прежнего проживания более 20 тыс. чел. Кроме приведенной численности мигрантов в Ингушетии на момент проведения переписи 2002 года находилось около 68 тыс. чеченских вынужденных переселенцев.

Миграционный прирост осетин в Северной Осетии составил за межпереписной период 1989-2002 гг. около 53 тыс. чел. Кроме этого на территории республики на учете Миграционной службы на середину 2002 года находилось не менее 35 тыс. вынужденных переселенцев и беженцев, около 30 тыс. из которых - осетины. Столь значительный миграционный приток осетин в Северную Осетию был обусловлен, прежде всего, грузино-югоосетинским вооруженным конфликтом/войной 1990-1992 гг. В эти и последующие годы более 60 тыс. осетин были вынуждены покинуть территорию Республики Южная Осетия (до 1989 г. - автономная область в составе Грузии) и внутренних районов Грузии в Северную Осетию. Из охваченного в первой половине 90-х гг. прошлого столетия гражданской войной Таджикистана, где на начало 1989 г. проживало около 8 тыс. осетин, в Северную Осетию вернулось более 7 тыс. чел. Более 5 тыс. осетин вернулись на историческую родину из других республик Средней Азии и Казахстана, около 2 тыс. - из Чечни.

Сегодня в Северной Осетии имеют статус беженцев и вынужденных переселенцев, а также уже легализовалось в качестве граждан России почти 80 тыс. чел., или более 40% численности осетинского населения, ранее проживавшего за пределами РФ (по Всесоюзной переписи населения 1989 года - 195,7 тыс. чел.), в том числе более 68 тыс. чел., или 42% осетинского населения, ранее проживавшего в Грузии (по Всесоюзной переписи населения 1989 года -164,0 тыс. чел., в том числе в Южной Осетии - 65,2 тыс. чел.).

В остальных вместе взятых республиках Северного Кавказа - Адыгее, Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии официальная численность беженцев и вынужденных переселенцев составляла на момент проведения переписи населения 2002 года немногим более 5 тыс. чел., в основном это русские и чеченцы из Чеченской Республики. По оценкам специалистов и представителей властных структур, численность вынужденных переселенцев, беженцев и незарегистрированных мигрантов в каждой из северокавказских республик несколько выше официальной.

Говоря о миграционном оттоке населения из республик Северного Кавказа, необходимо отметить, что основная часть населения выезжает в другие субъекты РФ. За период 1989-2002 гг. в миграционном обмене с другими субъектами России вместе взятые республики региона - Дагестан, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия и Северная Осетия - "потеряли" около 98 тыс. чел. Основная часть населения, покидающая северокавказские республики, выезжает в основном в "русские" субъекты Северного Кавказа - Ставропольский и Краснодарский края и Ростовскую область. Так, например, миграционный отток населения Северной Осетии в указанные субъекты региона составил за период 1989-2002 гг. почти 15 тыс. чел., или 64% численности всего миграционного оттока населения республики в другие субъекты РФ. На "русские" субъекты региона пришлось в указанный межпереписной период и почти 12,5 тыс. чел., или 84% миграционного оттока из Кабардино-Балкарии; большая часть мигрантов из Дагестана также выбирает новым местом жительства Ставропольский и Краснодарский края и Ростовскую область13. В эти же субъекты Северного Кавказа выехала и значительная часть населения, в основном русских, из Чечни и Ингушетии, в том числе и вынужденных переселенцев. По данным Федеральной миграционной службы МВД России, из общей численности вынужденных переселенцев из Чечни, зарегистрированных на 1 октября 2002 г. (с 1 июля 1992 г.), 36,3% зарегистрировано в Краснодарском и Ставропольском краях и Ростовской области (всего в Южном федеральном округе зарегистрировано 77% вынужденных переселенцев из Чечни) 14.

Следующим по привлекательности регионом для уезжающего из республик Северного Кавказа населения (вне зависимости от этнической принадлежности) является Центральный регион РФ, в частности г.Москва и Московская область. Миграционный отток населения республик региона в целом в указанные субъекты РФ составил в 1989-2002 гг. порядка 25-28% всего миграционного оттока населения из этих республик. В связи с ужесточением миграционной политики в "русских" субъектах Северного Кавказа и усилением в них антимигрантских и антикавказских настроений, в последние 5 лет (1998-2002 гг.) в Центральном регионе наблюдается увеличение миграционного притока населения из северокавказских республик. В этом же регионе зарегистрировано в настоящее время и около 12% вынужденных переселенцев из Чечни15.

Анализ демографических процессов в республиках Северного Кавказа свидетельствует о значительном сокращении уровня естественного прироста населения этих республик. Если в межпереписной период 1979-1988 гг. среднегодовой уровень естественного прироста населения республик региона в целом составлял в 15,1 чел. на 1000 населения, то в период 1989-2002 гг. он составлял уже только 9,8 чел. (Произошло сокращение указанного показателя более чем в 1,5 раза). У населения титульных этносов республик Северного Кавказа в целом этот показатель сократился с 18,8 чел. в 1979-1988 гг. до 14,5 чел. в 1989-2002 гг., у русских - с 5,1 до (-) 6,0 чел., у других вместе взятых этносов - с 12,1 до 8,2 чел. на 1000 населения.

Несмотря на сокращение уровня естественного прироста населения в республиках региона в целом, уровни естественного прироста населения титульных этносов ряда республик региона - Ингушетии, Чечни и Дагестана - в период 1989-2002 гг. продолжали оставаться одними из самых высоких не только на Северном Кавказе, но и в РФ в целом - соответственно 24,6, 19,1 и 16,5 чел. на 1000 населения. В целом по Северному Кавказу этот показатель в указанный межпереписной период составил 0,4 чел. (9,8 чел. в республиках и (-) 4,1 в "русских" субъектах региона), в целом по РФ - (-) 3,7 чел. В других республиках региона уровень естественного прироста населения титульных этносов в указанный период был следующим: в Адыгее и Северной Осетии - соответственно 3,6 и 3,9 чел., в Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии - 9,9 и 10,9 чел.

Сокращении уровня естественного прироста населения республик Северного Кавказа в период 1989-2002 гг. явилось следствием значительного сокращения уровня рождаемости - более чем в 1,5 раза (с 19,8 чел. на 1000 населения в 1989 г. до 13 чел. в 2002 г.) и увеличением уровня смертности (с 8,9 до 10,1 чел.). Особенно значительным было в период 1989-2002 гг. сокращение суммарного коэффициента рождаемости населения республик региона: с 2,62 чел. в 1989-1990 гг. до 1,70 чел. в 2001-2002 гг.; в целом по РФ этот показатель сократился за рассматриваемый период с 1,95 до 1,25 чел. В отдельно взятых республиках Северного Кавказа суммарный коэффициент рождаемости в 2001-2002 гг. был следующим: в Адыгее - 1,29 чел., Северной Осетии - 1,46, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии - 1,49, Дагестане - 2,12, Ингушетии и Чечне - соответственно 2,08 и 2,00, в РФ в целом - 1,25 чел. Отметим, что в демографической науке суммарный коэффициент рождаемости ниже 2,15 считается низким, дальнейшее его сокращение ведет к депопуляции населения.

Как следует из приведенных показателей, особенно значительным было сокращение естественного прироста у русского населения. В 1990-1992 гг. в республиках Северного Кавказа начинается значительный процесс естественной убыли русских: к началу проведения Всероссийской переписи населения 2002 года она составила 93 тыс. чел. (Напомним, что в эту численность не входят потери русского населения Чечни в период "чеченских" войн). Естественная убыль населения в исследуемый период была и у ряда других нетитульных этносов, проживающих в республиках Северного Кавказа, - у украинцев, белорусов, армян, евреев (включая горских евреев), немцев и греков.

Миграционные процессы различной направленности у населения различных этносов республик Северного Кавказа и различные уровни их естественного прироста существенно изменили численность этих республик и удельный вес в них отдельных этносов. Так, если численность всего населения республик региона увеличилась за межпереписной период 1989-2002 гг. на 518 тыс. чел., или на 9,8% (в период 1979-1988 гг. - на 491 тыс. чел., или 10,2%), то численность населения северокавказских этносов увеличилась на 1023 тыс. чел. (почти на 29%), в том числе проживающих на территориях "своих" республик - на 823 тыс. чел. (на 24,3%), проживающих в республиках региона, но за пределами "своих" республик - на 200 тыс. чел., или почти в 2,2 раза. (См. табл. 1). В предыдущий межпереписной период 1979-1988 гг. численность населения северокавказских этносов в республиках Северного Кавказа увеличилась на 472 тыс. чел., или на 15,3%, в том числе проживающих на территориях "своих" республик - на 439 тыс. чел. (на 14,9%), проживающих в республиках региона, но за пределами "своих" республик - на 33 тыс. чел. (на 123,9%).

Численность русского населения республик Северного Кавказа за последний межпереписной период, наоборот, значительно уменьшилась - на 403 тыс. чел. , или почти на 30% (в межпереписной период 1979-1988 гг. численность русских в указанных республиках сократилась на 52,4 тыс. чел., или почти на 4%). Уменьшилась за указанный период и численность населения других нетитульных этносов северокавказских республик - на 102 тыс. чел., или на 26% (в 1979-1988 гг. численность населения указанных этносов уменьшилась на 7 тыс. чел., или немногим более чем на 2%).

Говоря о динамике численности русского населения республик Северного Кавказа в период 1989-2002 гг., необходимо отметить, что 77% сокращения его численности пришлось на миграционный отток, 23% - на естественную убыль. Сокращение численности населения других нетитульных этносов республик Северного Кавказа произошло в указанный период только за счет значительного миграционного оттока (130 тыс. чел.) при имевшем место относительно высоком уровне естественного прироста (27 тыс. чел.).

Наиболее значительное сокращение численности русского населения в межпереписной период 1989-2002 гг. произошло в Чечне - более чем в 13 раз (с 268 тыс. до 20 тыс. чел.), в Ингушетии - в 6,5 раз (с почти 26 тыс. до 4 тыс. чел.) и в Дагестане - в 1,5 раза (со 166 тыс. до 111 тыс. чел.). В межпереписной период 1979-1988 гг. уменьшение численности русского населения в Чечено-Ингушетии и Дагестане составило соответственно 42,3 тыс. (13%) и 23,5 тыс. чел. (13%). Численность русских в других республиках региона - Северной Осетии, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии - сократилась за период 1989-2002 гг. соответственно на 30 тыс. (16%), 29 тыс. чел. (12%) и 22 тыс. (13%); только в Адыгее указанный период характеризуется пусть незначительным, но ростом численности русских - на 2 тыс. чел., или на 0,7%. (См. табл. 2). В межпереписной период 1979-1988 гг. численность русского населения увеличилась только в Карачаево-Черкесии, Адыгее и Кабардино-Балкарии - соответственно на 10,3 тыс. чел., 8 тыс. и 6,6 тыс. чел.; в Северной Осетии в указанный период имел место миграционный отток русского населения, который составил 11,5 тыс. чел.

Русское население республик Северного Кавказа расселено в основном в городах, прежде всего в столицах. Удельный вес горожан в численности русского населения указанных республик составлял в 1989 г. от 58 до 85%. В настоящее время этот показатель несколько ниже, так как миграционный отток горожан-русских из республик региона выше, чем у русских-жителей сельских населенных пунктов. Основная часть русского сельского населения северокавказских республик живет в "русских" районах. Сразу же отметим, что эти районы или значительная часть населенных пунктов этих районов в большинстве своем были включены в состав республик и национальных областей Северного Кавказа в результате их неоднократных территориальных перекроек позже и значительно позже времени образования этих республик и национальных областей региона. Это Кизлярский и Тарумовский районы в Дагестана, Сунженский, Шелковской и Наурский районы в Чечено-Ингушетии, Моздокский район в Северной Осетии, Прохладненский район в Кабардино-Балкарии, Гиагинский и Майкопский районы в Адыгее, Зеленчукский и Урупский районы в Карачаево-Черкесии. Необходимость включения "русских" районов в состав республик и национальных областей Северного Кавказа была обусловлена как экономическими, так и политическими соображениями руководства страны. Во-первых, необходимо было усилить экономическую базу республик и национальных областей Северного Кавказа, "жизненное пространство" которых на момент их образования ограничивалось, в основном, горной и предгорной территориями. Во-вторых, решение этой проблемы одновременно решало и другую, не менее важную для руководства страны задачу - задачу "интернационализации" республик и национальных областей Северного Кавказа за счет увеличения в них удельного веса русскоязычного населения. Так, например, на начало 1989 г. в г. Грозном и "русских" районах Чечено-Ингушетии - Шелковском, Сунженском и Наурском - проживало почти 90% русского населения республики; в г. Орджоникидзе (Владикавказе) и "русском" Моздокском районе Северной Осетии - около 85% русского населения республики; в г. Махачкале и двух "русских" районах Дагестана - Кизлярском (включая г.Кизляр) и Тарумовском - почти 75% русского населения республики.

Хорошо иллюстрируют значительный миграционный отток русского населения, в частности из Дагестана, данные республиканского Комитета по статистике. На начало 2002 г. в некогда "русском" Кизлярском районе Дагестана из 89-ти населенных пунктов русские уже не проживали в 22-х, в 50-ти их число было крайне незначительно, только в 17-ти населенных пунктах района русские составляли свыше половины населения16. В другом "русском" районе Дагестана - Тарумовском - из 24-х населенных пунктов русские уже не проживали в 5-ти, в 12-ти их численность была незначительна, и только в 7-ми селах района русские составляли свыше половины населения17. Аналогичная ситуация складывается в настоящее время и в "русских" районах других северокавказских республик.

С началом процесса "суверенизации" основным фактором, определяющим миграционный отток населения нетитульных этносов из республик Северного Кавказа, становится все более обостряющаяся межэтническая напряженность как между титульными этносами региона, так и между ними, с одной стороны, и русскими - с другой. Процесс "суверенизации" северокавказских республик, особенно его начальный период, проходил в некоторых республиках в состоянии некой эйфории местных национал-радикалов и сопровождался гипертрофированным ростом этнического самосознания и ксенофобии. Национализм, сепаратизм и русофобия в той или иной форме, как бы этого не хотели признавать руководители некоторых северокавказских республик, проявились в этот период во всех республиках региона. Об этом сегодня не принято говорить вслух, но немалая часть населения этих северокавказских республик, особенно интеллигенция из числа титульных этносов с ее "обостренным чувством национальной гордости", поддержала в свое время провозглашение независимости Чечни и завидовала чеченскому народу, что у него есть такой генерал, как Дж.Дудаев, не побоявшийся бросить вызов имперской России.

Говоря о миграционном оттоке русского населения из республик Северного Кавказа, необходимо отметить, что в ряде республик он происходит в последние годы значительно большими темпами, чем это прогнозировалось аналитиками. Так, например, согласно данным, опубликованным журналом "Вопросы статистики", "численность русского населения в Дагестане на 1 января 2001 г. должна была составить порядка 130-132 тыс. чел."18 В действительности же численность русского населения республики насчитывала на указанный момент 117,1 тыс. чел., а на начало проведения Всероссийской переписи 2002 года - 111 тыс. чел., или 5% населения Дагестана.

Особенно сложным продолжает оставаться положение русского населения в Чечне. Несмотря на наметившиеся позитивные сдвиги в социально-экономическом положении республики, из Наурского и Шелковского районов (единственных районов, где еще продолжает оставаться русское/казачье население) отток русского населения продолжается. Многие из русских, пока еще остающихся жить в указанных районах, имеют твердые установки на выезд за пределы республики. Они готовы уехать в "Россию" (так и говорят: "в Россию") уже и сегодня, при условии определенной помощи со стороны федеральных властей. Считают, что в нынешних условиях, когда все так непредсказуемо, когда до политического урегулирования ситуации в Чечне еще очень далеко, когда федеральные власти заигрывают с чеченцами, воевавшими против России, для русских, во имя будущего их детей, желательно же, конечно, уехать из Чечни.

Особо отметим тот факт, что ни в одном из многочисленных указов Президента РФ и постановлений российского Правительства по Чечне не было заложено механизмов защиты русского населения и решения его не менее сложных, чем у чеченцев, проблем. Многие русские считают, что федеральный центр должен предоставить русским и представителям других национальностей, желающим покинуть Чечню, возможность обустройства на новом месте, а не создавать условия закрепления их в Чечне. Политическая реальность такова, что, вероятнее всего то, что остающееся еще в Чечне русское население постепенно покинет эту республику. О вероятности такого развития ситуации говорили, в частности, в одних из своих интервью "Независимой газете" атаман Терского войска В.Бондарев и атаман станицы Наурской А.Черкашин19. По иному настроены некоторые представители казачества, считающие Наурский и Шелковской районы Чечни Республики исконно русскими землями, которые в интересах России ни в коем случае покидать нельзя. Периодически различные казачьи сходы и круги ставят перед федеральным центром вопрос о необходимости возвращения Наурского и Шелковского районов под юрисдикцию Ставропольского края, в который эти районы входили до 1957 г. В последние годы неоднократно звучат требования терских казаков и о введении на территории указанных районов прямого федерального правления. Считают, что только прямое федеральное/президентское правление может остановить отток русского и казачьего населения (многие представители казачества по прежнему разделяют понятия "русские" и "казаки") из Наурского и Шелковского районов и таким образом сохранить для России исконно русские земли. В противном случае, считают казаки, неизбежен исход казачьего населения из указанных районов и окончательная "вайнахизация"/"чеченизация" этих районов. По данным администраций Наурского и Шелковского районов, в ряде прежде казачьих станицах района казаков/русских уже практически не осталось, а оставшиеся (в основной массе это старые и пожилые люди) живут надеждой на возможный отъезд из республики.

Говоря о требованиях казачьего населения Чечни о возвращении Наурского и Шелковского районов республики в состав Ставропольского края, необходимо отметить, что с аналогичными требованиями периодически выступает и казачье население "русских" районов других республик Северного Кавказа - Кизлярского и Тарумовского районов Дагестана и Моздокского района Северной Осетии.

Отток русского населения из республик Северного Кавказа уже сегодня сказывается на социально-экономическом положении этих республик. Трезво мыслящие политики и экономисты республик региона, не находящиеся в плену национальных амбиций, отмечают, что возможности роста промышленного производства в республиках региона, были бы куда более значительными, если бы за последние годы эти республики не потеряли значительного числа высококвалифицированных рабочих и специалистов из числа русских и представителей других нетитульных этносов, выехавших из республик. До начала процесса "суверенизации" республик Северного Кавказа, совпавшего по времени с началом падения темпов промышленного производства, русские составляли большинство занятых в ведущих отраслях промышленности этих республик.

Крайне нереальным в ее практическом воплощении является периодически озвучиваемое руководством Чечни желание вернуть в республику русских и население других нетитульных этносов. Говоря о необходимости возвращения и привлечения в Чечню русскоязычного населения и в первую очередь русских, глава администрации Чеченской Республики А.Кадыров в одном из своих интервью отметил: "В Чечне жили и будут жить представители множества национальностей, в том числе, конечно, и русские. Без них мы не сможем восстановить жизнь в полном объеме. Нам нужны специалисты - врачи, учителя, инженеры-нефтяники"20. Однако, учитывая объективную реальность, слова А.Кадырова о том, что "в Чечне будут жить представители множества национальностей" и уверенность представителя Чечни в Совете Федерации А.Завгаева в том, что русские вернуться в Чечню21, можно отнести скорее к области высокой политики, но никак не к реальной действительности: отток русских продолжается и из других, более спокойных, чем Чечня республик Северного Кавказа. К этой же области высокой политики необходимо отнести и "Обращение русскоязычных общин выходцев из Чеченской Республики к кандидатам в президенты Чеченской Республики". В нем, в частности, говорится, что одним из центральных направлений работы нового президента Чеченской Республики должно стать, в частности, "осуществление программы, нацеленной на возвращение русскоязычного населения на свою малую Родину"22. Как показывает действительность, имеющий место процесс возвращения в Чечню отдельных русских семей никак не компенсирует продолжающийся отток русского населения из республики.

Среди титульных этносов республик Северного Кавказа наиболее значительный рост численности населения в межпереписной период 1989-2002 гг. был у титульного населения Ингушетии - более чем в 1,9 раза (со 142 тыс. до 272 тыс. чел.). Источниками роста численности ингушей в республике были отмеченные нами высокий уровень естественного прироста населения и значительный миграционный прирост, на долю которых пришлось соответственно 54 и 46%. Почти на 32% выросла за указанный период численность дагестанских народов в "своей" республике. Однако, в отличие от ингушей, основным источником роста их численности был естественный прирост: на его долю пришлось 84% общего прироста численности дагестанских народов в Дагестане, который составил в последний межпереписной период почти 455 тыс. чел. Основную часть миграционного прироста дагестанских народов, который насчитывает 75 тыс. чел., составили даргинцы и лезгины (соответственно 40 и 31%); значительная часть лезгин прибыла в Дагестан из Азербайджана и Казахстана, большая часть даргинцев - из субъектов Южного федерального округа РФ.

Более чем на 73 тыс. чел ., или почти на 22% выросла за исследуемый период численность осетин в Северной Осетии. Основным источником роста численности осетин был миграционный прирост, который составил почти 73% общего прироста численности осетин в республике. Основную часть миграционного прироста осетин составили мигранты из Грузии, Южной Осетии, государств Средней Азии и Казахстана.

Численность населения титульных этносов в других республиках Северного Кавказа - Адыгеи, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии выросла за последний межпереписной период соответственно на 12, 16 и 17%. (См. табл. 2). При этом основным источником роста численности населения титульных этносов в Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии был естественный прирост: он составил соответственно 93 и 80% общего прироста численности населения указанных этносов. Примерно равными были удельный вес естественного и миграционного приростов в росте численности титульного населения Адыгеи - соответственно 45 и 55%.

Численность титульного населения Чечни в межпереписной период 1989-2002 гг. увеличилась на 50 тыс. чел., или почти на 7%. Рост численности чеченцев в "своей" республике происходил в указанные годы только за счет естественного прироста, который составил порядка 200 тыс. чел.; сальдо миграции чеченцев составило при этом минус (-) 150 тыс. чел.

Различная динамика численности рассматриваемых этносов республик Северного Кавказа существенно изменила их удельный вес в численности населения республик региона в целом и в отдельных республиках в частности. Если по переписи 1989 года удельный вес населения северокавказских этносов составлял 67% населения республик региона, то к началу проведения переписи 2002 года - уже почти 79%. Удельный же вес населения титульных этносов, проживающих в своих республиках, вырос за рассматриваемый период с почти 64 до немногим более 72%; удельный же вес русских и населения других нетитульных этносов сократились при этом соответственно с 26 до 16% и с 7 до 5%. (См. табл. 2).

Указанные демографические процессы 1989-2002 гг. превратили ряд республик Северного Кавказа практически в моноэтничные республики. Это относится в первую очередь к Чечне и Дагестану. На момент проведения Всероссийской переписи населения 2002 года чеченцы составляли 94% населения "своей" республики (в 1989 г. на территории нынешней Чеченской Республики чеченцы составляли 66% населения). Практически все представители других этносов, ранее проживавших в Чечне, покинули республику накануне и в период первой и второй "чеченских" войн. Из 268 тыс. русских, проживавших по переписи населения 1989 года на территории будущей Чеченской Республики и составлявших 25% численности населения этой территории, к началу проведения Всероссийской переписи населения 2002 года осталось, по нашим расчетам, не более 20 тыс. чел. (2,4%). Отметим, что ряд источников отмечает наличие в Чечне на указанный момент гораздо меньшей численности русского населения - 11-15 тыс. чел.23 В настоящее время русское население Чечни живет в основном только в некогда "русских" районах республики - Наурском и Шелковском, переданных в 1957 г. из Ставропольского края под юрисдикцию бывшей Чечено-Ингушской АССР.

Моноэтничными становятся и соседние с Чечней республики - Ингушетия и Дагестан. К началу проведения Всероссийской переписи населения 2002 года ингуши составляли около 84% населения республики, русские - 1,5%, удельный вес населения других национальностей (а это в основном чеченцы) составлял немногим около 15%. В 1989 г. удельный вес ингушей, русских и населения других этносов, проживавших на территории будущей Республики Ингушетия, составлял соответственно 76, около 14 и немногим более 10%. Имеющиеся в настоящее время случаи возвращения русского населения в Ингушетию и разработанная руководством республики программа по возвращению в Ингушетию русских и населения других национальностей не смогут остановить процесс дальнейшей моноэтнизации республики. Высокий уровень естественного прироста ингушей при любой успешно реализуемой программе возвращения и привлечения в Ингушетию русских и представителей других нетитульных этносов будет значительно перекрывать миграционный приток последних в республику.

Говоря о моноэтнизации Дагестана, мы имеем в виду рост удельного веса дагестанских народов в численности населения республики. За межпереписной период 1989-2002 гг. он вырос с 80 до 85%; удельный вес русских в численности населения республики сократился за этот период с 9 до 5%, представителей других этносов - с 11 до 10%. В числе последних относительно высокий удельный вес в численности населения Дагестана имеют чеченцы и азербайджанцы и чеченцы - соответственно 5,1 и 4,2% (115 тыс. и 95 тыс. чел.). Наличие в республике указанных этносов с практически одинаковым и даже несколько большим, чем у дагестанских народов уровнем естественного прироста (у азербайджанцев и чеченцев соответственно - 15,5 и 19,0 чел., у дагестанских народов - 16,5 чел. на 1000 населения) будет являться в ближайшие годы определенным сдерживающим фактором процесса моноэтнизации населения Дагестана.

Удельный вес титульных этносов в численности населения Северной Осетии и Кабардино-Балкарии вырос за период 1989-2002 гг. соответственно с 53 до 60% и с 58 до 65%, Адыгеи и Карачаево-Черкесии - соответственно с 22 до почти 24% и с почти 51 до 57%. Удельный вес русских в численности населения указанных республик сократился за рассматриваемый период соответственно с 68 до 66%, с 42 до 36%, с 30 до 23% и с 32 до 27%. Удельный вес других этносов в численности населения Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии, Адыгеи и Северной Осетии остался в указанный период практически неизменным и составил на начало проведения последней переписи населения соответственно 7 и 8%, 11 и 16%. (См. табл. 2).

В заключение особо отметим, что наличие в республиках Северного Кавказа значительного числа вынужденных переселенцев и беженцев значительно расширило и без того широкий оперативный простор для руководителей республиканского, городского и районных уровней, заинтересованных "получить" в ходе переписи нужную численность населения на "вверенных территориях". Как свидетельствуют предварительные данные численности постоянного населения РФ, в ряде субъектов эта задача была соответствующим образом решена. Совершенно очевидно, что предварительные данные о численности населения в ряде республик Северного Кавказа значительно "зашкаливают" за все рассчетно допустимые показатели. Так, например, на начало проведения Всероссийской переписи 2002 года численность населения Чечни составляла, по разным источникам, от 650 тыс. (данные Госкомстата России) до 786 тыс. (данные Датского Совета по беженцам) и 830-850 тыс. чел. (данные администрации Правительства Чечни). По данным заместителя полномочного представителя Чеченской Республики при Президенте РФ С.Юсупова, численность населения Чечни на середину 2002 г. насчитывала около 700 тыс. чел.24; по расчетам Государственного комитета Чеченской Республики по статистике, численность постоянного населения республики с учетом временно выбывших за пределы Чечни составляла на начало 2002 г. 957,6 тыс. чел. Вероятнее всего, что последняя цифра взята республиканским комитетом по статистике из данных о численности населения Чечни, опубликованных Датским Советом по беженцам. По этим данным, численность населения Чечни с учетом временно находящихся за пределы Чечни на середину 2002 г. составляла 950,2 тыс. чел., в том числе в самой республике - 786,4 тыс. чел.25 По Данным Датского Совета по беженцам, за пределами Чечни на указанный момент находилось около 164 тыс. вынужденных переселенцев из республики (практически все чеченцы), в том числе в Ингушетии немногим более 150 тыс. чел., в Дагестане - около 7 тыс., в Северной Осетии - 2,1 тыс. чел., в Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии - соответственно 2,0 тыс. и 0,9 тыс. чел., в Ставропольском крае - 1,5 тыс. чел.26

По расчетам автора статьи, обобщившим и проанализировавшим данные самых различных источников, численность населения Чечни на начало проведения Всероссийской переписи 2002 года могла составлять максимум 820 тыс. чел. Подчеркиваем - могла, ибо рассчитать даже приблизительную численность населения республики не представляется возможным. В Чечне в рассматриваемый межпереписной период 1989-2002 гг. не было должного учета естественного и механического движения населения; неизвестна даже приблизительная численность населения, покинувшего в указанные годы республику (по данным разных источников численность только чеченцев, покинувших республику и выехавших только в другие регионы РФ, насчитывает от 300 тыс. до 500 тыс. чел.); неизвестно и то, какая же часть этого населения вернулась за последние годы в Чечню; неизвестна даже приблизительная численность и погибшего в годы первой и второй "чеченских" войн мирного населения республики (по разным источникам - от 45 тыс. до 200 тыс. чел.) Согласно же предварительным данным переписи 2002 года, на начало ее проведения в республике проживали более 1100 тыс. чел.27

Численность населения Чечни оказалась на 452 тыс., или почти на 70% больше расчетных данных Госкомстата России (соответственно 1100 тыс. и 648 тыс. чел.) и на 280 тыс., или 34% больше расчетов автора данного раздела (соответственно 1100 тыс. и 820 тыс. чел.)28. (См. табл. 3). О странностях переписи населения в Чечне и о достоверности ее предварительных итогов неоднократно указывали и федеральные, и региональные СМИ29. Так, например, чеченский политолог М.Нашхоев считает, что численность населения Чечни была прикинута, что называется, "на глазок"30. "Независимая газета" считает, что "в результате переписи в Чечне Госкомстат насчитал 400 тыс. "лишних" чеченцев"31. Профессор С.Хайкин, руководитель кампании "Validata", проводившей в феврале-июле 2003 г. социологические опросы в Чечне, говоря об итогах Всероссийской переписи населения 2002 года, предполагает, что она переписала в Чечне на 200 тыс. чел. больше. "Я лично не встретил ни одного чеченца, - отмечает С.Хайкин, - который сказал бы, что он общался с переписчиком. Очевидно, переписные листы заполняли сотрудники местных администраций и по привычке немного приписали лишнего"32.

Сегодня Чечня - практически моноэтничная республика: чеченцы составляют в ней 94% (по данным Датского Совета по беженцам - 96%)33. Практически все представители других этносов, ранее проживавших в Чечне, покинули республику накануне и в период первой и второй "чеченских" войн. Однако, если даже допустить, что все чеченцы, проживавшие за пределами Чечни, вернулись в межпереписной период 1989-2002 гг. в свою республику и сохранили при этом уровень естественного прироста 1979-1989 гг., то их численность в республике на момент проведения Всероссийской переписи 2002 года могла составить максимум 1250 тыс. чел. Но реальность такова, что на начало 90-х гг. прошлого столетия в РФ (вне Чечено-Ингушской АССР) проживало не менее 165 тыс. чеченцев. Сегодня только эта часть чеченцев составляет порядка 210 тыс. чел., а с учетом миграционных процессов только 1989-1994 годов эта численность составляет не менее 250 тыс. чел., а может быть и гораздо больше (по данным депутата Госдумы РФ А.Аслаханова, только в Москве проживает более 100 тыс. чеченцев34) и, вряд ли, какая-то часть этого населения вернулась в охваченную войной республику; что из Чечни в период "чеченских" войн выехали в другие субъекты РФ от 300 тыс. до 500 тыс. чеченцев, что в Казахстане в настоящее время продолжают жить не менее 30 тыс. чеченцев из числа постоянного населения страны и находиться порядка 15 тыс. беженцев из Чечни35. На момент проведения Всероссийской переписи 2002 года в Азербайджане и Грузии находилось соответственно около 10 тыс. и более 7 тыс. чеченцев-беженцев (соответственно более 5 тыс. и около 4 тыс. из них прибыли в Азербайджан и Грузию после начала второй "чеченской" войны) 36.

Следовательно, численность чеченцев в Чечне (при условии, что не менее 120-150 тыс. вынужденных переселенцев к началу проведения Всероссийской переписи населения 2002 года вернулись в места своего прежнего проживания) могла составлять не более 770 тыс. чел., а численность всего населения республики - порядка 820 тыс. чел., но никак не 1100 тыс. чел., как показала Всероссийская перепись населения. Вероятно, что в указанную численность переписанного населения республики была включены и значительная часть временно выбывших за пределы Чечни. В свою очередь, эти временно выбывшие за пределы Чечни были переписаны и как постоянное население в местах своего временного проживания в других субъектах РФ. Так, например, порядка 100-110 тыс. вынужденных переселенцев из Чечни, подавляющую часть которых составляют чеченцы, были переписаны в Ингушетии как постоянное население республики (См. ниже). Не исключено, что эти же 100-110 тыс. чел., как и другие, временно выбывших за пределы Чечни, были включены и в состав постоянного населения Чечни. Налицо двойной счет, следствием которого является как явно завышенная численность переписанного постоянного населения Чечни, так и искажение этнического состава ее населения. Другим следствием этого двойного счета явится то, что прошедшая перепись даст нам явно завышенную численность чеченского населения РФ. Отметим, что, исходя из имеющихся экспертных оценок, численность чеченцев в РФ могла насчитывать на момент начала проведения Всероссийской переписи 2002 года порядка 1150-1200 тыс. чел.37

Вероятно, что указанная численность переписанного населения Чечни (не исключено, что она была изначально заданной) отвечает экономическим и политическим интересам и руководства республики, и федерального центра. Один из известных чеченских правозащитников, говоря о переписи населения в Чечне и ее итогах, отметил следующие причины, обусловившие итоговую численность населения республики: "Во-первых, намеренное увеличение численности населения выгодно главам администраций в Чечне: выделение финансовых средств на "мертвые души" - детские пособия, пенсии и так далее ... Во-вторых, это нужно властям в Кремле и российским военным - показать, что люди возвращаются, а, значит, военные действия окончены и в республике наступила мирная жизнь"38.

Почти на 390 тыс. чел., или на 17,7% выше оценки Госкомстата России оказалась, по предварительным данным переписи 2002 года, численность населения Дагестана - соответственно 2584 тыс. и 2195 тыс. чел.39 (См. табл. 3). Предварительные данные численности населения республики на указанный момент оказались значительно выше и наших расчетных цифр - на 15,5%, или на 347 тыс. чел. (соответственно 2584 тыс. и 2237 тыс. чел.). Численность только населения столицы республики г. Махачкалы оказалась, по предварительным данным переписи 2002 года, почти на 90 тыс. чел. больше оценки Госкомстата России на 1 января 2002 г. - соответственно 466,8 тыс. и 378,4 тыс. чел.40

Отмечая существенные различия в оценочной/расчетной численности и предварительной численности населения Дагестана, необходимо отметить, что еще накануне Всероссийской переписи населения 2002 года начальник Госкомстата республики С.Ильяшенко отмечал, что "в целом по республике сведения о внешней миграции населения и его наличии искажены как минимум на 10%"41. При этом, однако, осталось непонятным, почему объективная в целом оценка начальника Госкомстата Дагестана демографической ситуации в республике никоим образом не была учтена Госкомстатом России при оценке численности населения Дагестана на момент начала проведения Всероссийской переписи 2002 года. Принятие во внимание указанной оценки С.Ильяшенко значительно бы сократило показатель отклонения расчетной численности от предварительных данных переписи населения - с 17,7 до максимум 5-7%, что, безусловно, повысило бы уровень доверия к итогам переписи населения в Дагестане. А пока возникает очень много вопросов. Во-первых, откуда взялись эти почти 390 тыс. (347 тыс.) чел.? Как они будут распределены по этнической принадлежности? Вероятнее всего, что эти цифры серьезно скажутся на изменении удельного веса отдельных дагестанских этносов, что, в свою очередь, сразу же выявит природу появления численности населения Дагестана в 2584 тыс. чел. По нашим, явно завышенным расчетам, общая численность населения дагестанских этносов, проживающих на всем пространстве бывшего СССР, могла составлять на начало проведения Всероссийской переписи 2002 года максимум 2500 тыс. чел., в том числе в РФ - 2200 тыс. чел.

Численность дагестанских этносов Дагестана, рассчитанная нами по данным ежегодного учета естественного и механического движения населения, насчитывала на начало проведения переписи 2002 года порядка 1900 тыс. чел. За пределами Дагестана могли проживать, следовательно, порядка 600 тыс. чел. Из них могли бы вернуться на историческую родину и остаться в ней незамеченными до Всероссийской переписи населения 2002 года максимум 90-100 тыс. чел., но никак не 390 тыс. (347 тыс.) чел. Из указанных 600 тыс. чел. дагестанских этносов не менее 250 тыс. проживало на начало переписи 2002 года в Азербайджане (в том числе не менее 180 тыс. лезгин и 52-53 тыс. аварцев и 18-19 тыс. цахур)42, не менее 8 тыс. чел - в Казахстане43, порядка 340 тыс. - в различных субъектах РФ (за пределами Дагестана), в том числе более 200 тыс. - в субъектах Южного федерального округа44. Незамеченное же прибытие такого числа мигрантов - 90-100 тыс., а тем более 390 (347) тыс. чел. - более чем нереально, тем более, что сальдо официально зарегистрированной миграции населения дагестанских этносов в республике составило за прошедший межпереписной период только 75 тыс. чел. Значительного числа вынужденных переселенцев из Чечни, которые могли быть переписаны как постоянное население, на территории республики на момент проведения Всероссийской переписи 2002 года не было. Вероятно, что, как и в случае с Чечней, численность переписанного и официально закрепленного Госкомстатом России населения Дагестана отвечает экономическим и политическим интересам руководства республики.

Почти на 40 тыс. чел., или на 9% выше численности, рассчитанной нами, оказалась по предварительным итогам переписи 2002 года численность населения Ингушетии - соответственно 469 тыс. и 430 тыс. чел. (См. табл. 3)45. Отметим, что отклонение итоговой численности населения Ингушетии от ее оценки Госкомстатом России на начало Всероссийской переписи 2002 года составило около 28 тыс. чел., или немногим более 6% (соответственно почти 469 тыс. и немногим более 441 тыс. чел.). В рассчитанную нами численность населения Ингушетии вошли 325 тыс. чел. постоянного населения и порядка 100-105 тыс. вынужденных переселенцев из Чечни, находившихся на начало проведения переписи 2002 года на территории Ингушетии. Практически такую же численность населения Ингушетии приводит и Датский Совет по беженцам (международная неправительственная организация), ведущий в течение ряда лет свой учет населения Чечни и Ингушетии. По его данным, численность населения Ингушетии на 30 сентября 2002 г. составляла 460 тыс. чел., в том числе 350 тыс. чел. постоянного населения и 110 тыс. чел. вынужденных переселенцев из Чечни46. Как было отмечено выше, не исключено, что эти 100-110 тыс. чел., временно находящиеся за пределами Чечни, были включены и в состав постоянного населения Чечни. Необходимо отметить, что вынужденные переселенцы из Чечни, находящиеся на территории Ингушетии, учитывались Госкомстатом России как постоянное население республики уже с 2001 г. Так, например, если на начало 1989 г. на территории будущей Республики Ингушетия проживало 187 тыс. чел., то на начало 1995 г. численность постоянного населения республики составляла уже 280 тыс., 1997 г. - 308 тыс., 1999 г. - 317 тыс., 2000 г. - уже почти 355 тыс., 2001 г. - уже 460 тыс., 2002 г. - 466,3 тыс. чел.

Крайне непонятным оказался значительный рост численности населения Кабардино-Балкарии - на 120 тыс. чел., или более чем на 15% больше оценки Госкомстата России - соответственно около 781 тыс. и немногим более 900 тыс. чел. (См. табл. 3). Как показывает анализ динамики естественного прироста и миграционных потоков населения Кабардино-Балкарии в целом и его отдельно взятых этносов в рассматриваемый нами межпереписной период 1989-2002 гг., рост численности населения республики на 120 тыс. чел. из числа тех же нужных кому-то именно таких итогов переписи населения.

Если в случае с другими республиками Северного Кавказа еще можно было как-то попытаться найти резервы значительного роста численности населения, то здесь это сделать весьма трудно. Значительного числа вынужденных мигрантов, которые в ходе переписи населения Кабардино-Балкарии могли существенно увеличить численность ее постоянного населения (как это имело место в других республиках региона) на территории республики нет. В рассматриваемый межпереписной период 1989-2002 гг. Кабардино-Балкария характеризовалась жестким миграционным законодательством, следствием которой является незначительная численность зарегистрированных и незарегистрированных вынужденных мигрантов (самая маленькая на Северном Кавказе). С момента начала их регистрации (1 июля 1992 г.) по 1 января 2002 г. на территории Кабардино-Балкарии было зарегистрировано, по данным Госкомстата России, всего немногим более 1 тыс. вынужденных мигрантов. По данным Миграционной службы МВД Кабардино-Балкарии численность вынужденных мигрантов в республике в настоящее время составляет немногим более 4,5 тыс. чел.47 Крайне незначительна в республике (по сравнению с соседними республиками региона) и численность незарегистрированных вынужденных мигрантов: по оценкам экспертов, от 3 тыс. до 12 тыс. чел.48, тогда как, например, в соседних с Кабардино-Балкарией республиках - Северной Осетии и Ингушетии - численность только зарегистрированных вынужденных мигрантов составляла на 1 января 2002 г., по данным Госкомстата России, соответственно почти 42 тыс. и 31 тыс. чел.

Исключена возможность столь стремительного роста численности населения Кабардино-Балкарии и за счет реэмиграции в республику из других регионов РФ и других государств СНГ населения титульных этносов - кабардинцев и балкарцев. Среди титульных этносов республик Северного Кавказа кабардинцы имеют самый низкий уровень диаспоризации. По данным Всесоюзной переписи населения 1989 года, за пределами своей республики проживало только около 8% кабардинцев (немногим более 31 тыс. чел.), в том числе немногим более 2%, или около 9 тыс. чел. за пределами РФ. У балкарцев уровень диаспоризации был выше, чем у кабардинцев, однако был одним из самых низких среди населения титульных этносов республик Северного Кавказа. За пределами Кабардино-Балкарии в 1989 г. проживало 20% балкарцев (немногим более 18 тыс. чел.), в том числе 12%, или немногим более 10 тыс. чел. за пределами РФ. Приведенные цифры свидетельствуют, что, даже в случае возможной, но не зарегистрированной статистической и милицейской службами Кабардино-Балкарии массовой реэмиграции указанного населения на свою историческую родину, они никак не смогут увеличить численность населения республики на 120 тыс. чел. В действительности же сальдо миграции населения титульных этносов Кабардино-Балкарии за исследуемый межпереписной период 1989-2002 гг. составило всего 5 тыс. чел., и этот показатель был самым низким среди населения титульных этносов республик Северного Кавказа. (См. табл. 2).

В 1992 г. Верховный Совет Кабардино-Балкарии принял "Программу по репатриации соотечественников, проживающих за рубежом" (в Адыгее в 1997 г. был принят Закон "О репатриантах"). Руководство республики, оказавшееся под влиянием лидеров Международной Черкесской Ассоциации и кабардинского общественного движения "Адыгэ Хасэ", предполагало, что уже в ближайшие годы в республику в частности и на Северный Кавказ в целом может вернуться несколько тысяч потомков адыгов (кабардинцев, черкесов и адыгейцев), переселившихся после окончания Кавказской войны 1817-1864 гг. в Турцию и другие страны Ближнего Востока. Отметим, что общая численность населения северокавказских народов, покинувших свою Родину после окончания Кавказской войны, насчитывает, по разным источникам, от 500 тыс. до 1,5 млн. чел.49 Однако массовой репатриации адыгов ни в Кабардино-Балкарию, ни в Адыгею не произошло. Из стран дальнего зарубежья за указанный период в Кабардино-Балкарию прибыли и уже получили российское гражданство немногим более 0,6 тыс. репатриантов50. Численность адыгов-репатриантов, вернувшихся в Адыгею и получивших гражданство РФ, составляет, по разным источникам, от 340 до более чем 500 чел.; кроме этого еще более 1 тыс. репатриантов получили в республике вид на жительство51. Отметим, что часть из них, прожив несколько лет на своей исторической Родине, вернулись в места своего прежнего проживания: только из Кабардино-Балкарии выехали обратно 200 репатриантов52.

Как следует из вышеприведенных показателей, наши попытки найти реальные резервы значительного роста численности населения Кабардино-Балкарии оказались тщетными. Остается только ждать опубликования материалов прошедшей переписи, касающихся естественного и миграционного движения населения РФ в целом и ее субъектов в частности. Опубликование этих материалов, а также данных об этническом составе населения даст нам возможность не только понять технологию появления итоговой цифры численности населения Кабардино-Балкарии, но и ответить на ряд других не менее интересных вопросов. Правда, некоторые эксперты из Кабардино-Балкарии и сайт "Regions.Ru" ответы на ряд из этих вопросов уже дали. "Местные администрации Кабардино-Балкарии, - говорится в указанном сайте, - искусственно завышают численность проживающих в селах- Местным администрациям выгодно показать большее количество проживающих, так как от этого зависит и количество рабочих мест чиновников, и их заработная плата. Так, в некоторых селах при допустимом расхождении в численности в 3% оно доходит почти до 20%"53. Исходя из предварительных итогов переписи населения в Кабардино-Балкарии, не исключено, что подобное имело место и в городах республики, и в некоторых других республиках Северного Кавказа.

Сравнительный анализ предварительных итогов Всероссийской переписи населения 2002 года, оценок Госкомстата России и результатов расчетов экспертов, а также включенное наблюдение последних за ходом переписи в ряде субъектов РФ и проведенное анкетирование переписчиков вызывают серьезные сомнения в достоверных данных, полученных в ходе переписи, по крайней мере, в ряде республик Северного Кавказа. И это касается не только данных о численности населения республик региона, в которых итоговые результаты оказались значительно выше оценок Госкомстата России и расчетов экспертов, но и остальных этнодемографических, этнокультурных и социально-экономических показателей.

Первые серьезные сомнения в достоверности итогов прошедшей переписи в ряде регионов РФ, в том числе и в некоторых республиках Северного Кавказа были высказаны нами уже 18-19 октября 2002 г. на Международном семинаре "Проблемы этнической и языковой идентичности, миграции и гражданства во Всероссийской переписи населения 2002 года", который был проведен Москве в рамках международного проекта "Этническая идентичность и язык во Всероссийской переписи населения 2002 года". Эти же сомнения нами были высказаны и на страницах сборника "На пути к переписи", изданного в рамках выполнения указанного международного проекта, а также в Ежегодном докладе Института этнологии и антропологии РАН "Межэтнические отношения и конфликты в постсоветских государствах"54. Автор предлагаемой статьи склонен считать, что Всероссийская перепись населения 2002 года не стала, как надеялись некоторые политики России, "рентгеном страны, который позволит точно оценить ее социально-экономические и демографические тенденции"55.

В заключение отметим следующее. Госкомстат России, имеющий прекрасных специалистов в области статистики населения, никак не может не знать о том, что итоговая численность населения, "переписанного" в ходе Всероссийской переписи 2002 года в ряде субъектов РФ, явно завышена. Как говорят сами работники Госкомстата России, есть немало способов определения достоверности итогов переписи. Один из самых элементарных, например, это анализ динамики численности пенсионеров и численности учащихся общеобразовательных школ и их удельного веса в численности населения регионов РФ. Численность указанных категорий населения и их удельный вес в численности населения - цифры не только официальные, но и, как правило, вполне реальные (численность пенсионеров, правда, не всегда бывает реальной, но она, особо отметим, никогда (!) не бывает ниже реальной). Удельный вес пенсионеров, состоящих на учете в органах социальной защиты населения, во всех субъектах РФ из года в год растет, о чем свидетельствуют ежегодные данные государственной статистики. В ряде же северокавказских республик, как свидетельствуют материалы ежегодных учетов движения населения и предварительные итоги Всероссийской переписи населения 2002 года, указанный показатель с 2001 по 2002 год резко сократился. Так, например, если в 1990, 1995 и 2001 гг. удельный вес пенсионеров в численности населения Дагестана составлял соответственно 17%, 18 и 21%, то к периоду проведения Всероссийской переписи населения 2002 года он, наоборот, значительно сократился - до 17%56. Удельный вес пенсионеров в численности населения Кабардино-Балкарии в 1990, 1995 и 2001 гг. составлял соответственно 19%, 22 и 23%; к периоду же проведения переписи населения 2002 года он сократился - до 20%57.Аналогичная ситуация с указанным показателем имела место и в Ингушетии. Удельный вес пенсионеров в численности населения республики в 1995 и 1998 гг. составлял соответственно 15 и 17%, однако к началу 2001 г. он сократился до 13%, а к моменту проведения Всероссийской переписи населения 2002 года - до 12%58.

Факту сокращения удельного веса пенсионеров в численности населения Ингушетии есть объяснение: с 2001 г. органы статистики и Ингушетии, и РФ в численность постоянного населения включают вынужденных переселенцев из Чечни и Северной Осетии, временно находящихся на территории Ингушетии. При этом пенсионеры из числа указанных вынужденных переселенцев, находящихся на территории Ингушетии, состоят на учете в органах социальной защиты населения соответственно в Чечне и Северной Осетии. Отметим, что без учета вынужденных переселенцев, численность постоянного населения Ингушетии составляла на начало 2001 г., по данным Госкомстата России, порядка 362 тыс. чел.59 Напомним, что в действительности численность постоянного населения Ингушетии, как свидетельствует динамика его естественного и миграционного прироста за 1989-2001 гг., на указанный момент была несколько ниже.

Факт значительного сокращения удельного веса пенсионеров в численности населения Дагестана и Кабардино-Балкарии соответственно с 21 и 23% в 2001 г. до 17 и 20% к моменту проведения Всероссийской переписи населения 2002 года можно объяснить только одной причиной - явно завышенной численностью переписанного населения этих республик.

Октябрь 2003 года

(1) Рассчитано по: Курбанов М. Чеченцы-аккинцы // Народы Дагестана. Республиканский общественно-политический журнал. 2001. N6. С.35; Независимая газета. 2002. 24 сентября; Данные Госкомстата России.

(2) Газета "Время". 2002. 18 октября.

(3) См.: Независимая газета. 2002. 22 октября.

(4) См.: Гакаев Дж. Чеченский сценарий: авторы и исполнители // Российская газета. 2002. 25 декабря; см. также: Хоперская Л. Факторы противостояния и выбор стратегии стабильности на Северном Кавказе // Центральная Азия и Кавказ. 2000. N4; Баснукаев М. Чечня: вопросы национальной безопасности и проблемы формирования гражданского общества // Центральная Азия и Кавказ // www.ca-c.org

(5) Новая страна. Общественно-политическая газета. 2003. N1 (август).

(6) Юсупов М. Чеченская Республика // На пути к переписи / Под ред. В.Тишкова. М., 2003. С.489; Он же. Чечня // Бюллетень Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов. 2002. N44 (июль-август). С.23.

(7) Время. 2002. 18 октября.

(8) Северный Кавказ. Региональная еженедельная газета. 2002. N42 (октябрь).

(9) Северная Осетия. Республиканская ежедневная газета. 2002. 19 сентября.

(10) См.: Независимая газета. 2001. 3 апреля; см. также: Маркедонов C. Чеченский вызов: между миром и войной // Терроризм и политический экстремизм: вызовы и поиски адекватных ответов. М., 2002. С.193; Независимая газета. 2003. 2 июня.

(11) См.: Шокин C. Чечня: между двумя войнами // Российский исторический журнал. 2003. N1. С.63.

(12) Ильяшенко В. О миграционных процессах в республике Дагестан // Рукопись. С.1. - Архив автора; см. также: Амирбеков А., Щербакова Н. О характере миграционных процессов в Дагестане // Кавказский обзор. Информационно-аналитический вестник. 2000. N4. С.14.

(13) См.: Ильяшенко С. Национальный характер миграции в Дагестане // Народы Дагестана. 2002. N3. С.33.

(14) Рассчитано по: Южный федеральный округ. 2002. Социально-экономические итоги. Ростов-на-Дону: Ростовский областной комитет государственной статистики. 2003. С.268-269.

(15) См.: Южный федеральный округ. 2002. Социально-экономические итоги. С.268.

(16) См.: Ильяшенко С. Национальный характер миграции в Дагестане. С.34.

(17) Там же.

(18) Абдулгамидов А. О доверительном интервале прогноза численности русского населения в Республике Дагестан // Вопросы статистики. 1998. N6. С.4.

(19) См.: Независимая газета. 2003. 19 марта, 2 июня.

(20) Газета "Труд". 2003. 19 марта.

(21) См.: Труд. 2003. 29 апреля.

(22) Российская газета. 2003. 27 сентября.

(23) См.: Газета "Век". 2002. 5-11 июля.

(24) См.: Юсупов М. Чеченская Республика. С.490.

(25) См.: Chechnya Survey Project. P.17.

(26) Там же.

(27) Российская газета. 2003. 25 апреля.

(28) См.: Там же, а также: Доклад "Предварительные итоги Всероссийской переписи населения 2002 года. Приложение" // Данные Госкомстата России.

(29) См., например: Северный Кавказ. 2002. N42 (октябрь); Независимая газета. 2002. 17 октября; Российская газета. 2003. 25 апреля; Время. 2002. 18 октября; Алиев Т. Фиаско чеченской переписи // Кавказская информационная служба Института по освещению войны и мира - IWPR. 2002. N151. 21 октября. - http://www.iwpr.net/caucasus_indexl.html

(30) Алиев Т. Указ. раб.

(31) См.: Независимая газета. 2002. 17 октября; Российская газета. 2003. 25 апреля.

(32) Независимая газета. 2003. 30 июля.

(33) См.: Chechnya Survey Project. P.17.

(34) См.: Известия. 2002. 18 апреля.

(35) Рассчитано по данным переписи населения Казахстана 1999 года // Архив автора; см. также: Газета "Известия". 2002. 14 ноября; Захаров А., Алиев Т. Казахстан не принимает чеченцев // IWPR. 2002. N156. 26 ноября. - http://www.iwpr.net/caucasus_index1.html

(36) См.: Юнусов А. Азербайджанская Республика // Беженцы и вынужденные переселенцы: этнические стереотипы. Владикавказ. 2002. С.13; Анчабадзе Г. Республика Грузия // Там же. С.35; Купатадзе Г., Махаури Б. Грузия принимает жесткие меры в отношении чеченцев // IWPR. 2002. N159. 16 декабря. - http://www.iwpr.net/caucasus_index1.html

(37) Рассчитано по: Богоявленский Д. Этнический состав населения России // Полис. 2001. N10. С.91; Кабузан В. Население Северного Кавказа в XIX-XX вв. // Социально-политическая ситуация на Кавказе: история, современность, перспективы. М., 2001. С.13.

(38) Алиев Т. Указ. раб.

(39) См.: Российская газета. 2003. 25 апреля; Доклад "Предварительные итоги Всероссийской переписи населения 2002 года. Приложение".

(40) См.: Численность населения Российской Федерации по городам, поселкам городского типа и районам. М., 2002. С.65; Российская газета. 2003. 8 мая.

(41) Ильяшенко С. Национальный характер миграции в Дагестане. С.35.

(42) Рассчитано по: Материалы переписи населения Азербайджана в 1999 году // Архив автора.

(43) Рассчитано по: Материалы переписи населения Казахстана в 1999 году // Архив автора.

(44) См.: Ильяшенко С. Национальный характер миграции в Дагестане. С.33.

(45) См.: Российская газета. 2003. 25 апреля; Доклад "Предварительные итоги Всероссийской переписи населения 2002 года. Приложение"; Данные Госкомстата России.

(46) См.: Чечня и соседние республики. Северный Кавказ. Совместный призыв. Ноябрь 2002 г. Копенгаген. 2002. С.7.

(47) См.: Кушхов К. Кабардино-Балкария ужесточает требования к беженцам // IWPR. N173. 3 апреля 2003 г.

(48) Там же.

(49) См.: Березгов Б. Черкесская диаспора // Адыгская и карачаево-балкарская зарубежная диаспора: история и культура. Нальчик.. 2000. С.11.

(50) См.: Аккиева С. Развитие этнополитической ситуации в Кабардино-Балкарской Республике. М., 2002. С.91.

(51) См.: Полякова Т. Совершенствование законодательства как условие стабильности // Бюллетень Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов. 2003. N48 (март-апрель). С.9; Cеверный Кавказ. 2003. N30 (июль).

(52) См.: Северный Кавказ. 2003. N18 (май).

(53) Regions.Ru. 20 октября 2002 г.

(54) См.: Дзадзиев А. Республика Северная Осетия // На пути к переписи / Под ред. В.Тишкова. М., 2003; Он же. Демографические процессы в республиках Северного Кавказа в межпереписной период 1989-2002 гг. // Межэтнические отношения и конфликты в постсоветских государствах. Ежегодный доклад. 2002 / Под ред. В.Тишкова и Е.Филипповой. М.: Центр по изучению и урегулированию конфликтов Института этнологии и антропологии РАН. 2003.

(55) Из выступления В.Жириновского на международном симпозиуме "Перепись населения - XXI век: опыт, проблемы, перспективы" (Москва. 27 ноября 2001 г.) // РИА "Новости". 2001. 27 ноября.

(56) См.: Регионы Северного Кавказа в цифрах. Краснодар. 1999. С.42; Южный федеральный округ. 2001. Социально-экономические итоги. Ростов-на-Дону. 2002. С.72; Экономика и жизнь. 2002. N12 (март). С.30.

(57) Там же.

(58) Там же.

(59) См.: Российский статистический ежегодник. 2001. М., 2001. С.83, 112; Ингушетия в цифрах. Статистический сборник. Назрань. 2001. С.20-21.