о ситуации с ребёнком, пострадавшем от насилия в Ингушетии
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО “МЕМО”, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО “МЕМО”.
Как и многие, сейчас я совершенно раздавлена последними историями с девочками из Карачаево-Черкессии и Ингушетии.
20 апреля в Карачаевске у подъезда убили семилетнюю девочку, а 30-го апреля стало известно, что четырёхлетняя девочка из Ингушетии стала жертвой истязательств родных и сейчас находится в реанимации. Об этом сообщил в том числе глава республики Калиматов.
По делу с ингушской девочкой проходят её мать и бабушка, дело под личный контроль взял Бастрыкин.
В неофициальных источниках пишут, что над девочкой так же совершили сексуализированное насилие. На ингушском тг-канале «Не феминизм» рассказали, что к ним обратились работники больницы, где лечат девочку, и рассказали ужасающие подробности состояния ребенка. Так же в этом канале сообщают о том, что автором этого насилия является якобы местный житель, отец шестерых детей и даже называют имя этого человека.
Зашла почитать что об этом пишут в ингушских группах и удивилась, что главный вопрос, который там обсуждается – это уместность того надо ли говорить об этой ситуации. Ну ё-маё, сколько же можно? Кто-то даже умудряется аргументировать это старой песней про «что скажут соседи». Если вас интересует мнение соседей, то, как ваша соседка, могу сказать – замалчивание только поддерживает насилие, но никак не помогает с ним бороться. То же самое обычно пишут и в Осетии, когда что-то такое случается. Что тут скажешь – везде есть насильники, везде есть тупицы.
Также прочитала множество комментариев с требованием самосуда, как и всегда бывает в таких случаях. Еще тиражируют видео какого-то парня, который хоть и говорит о том, что нужно говорить о проблемах, всё же предлагает привязывать людей скотчем к столбам. Кто виноват в том, что люди хотят линчевания – ювенальная система в стране, в которую никто не верит, или культура чести, в которой застряли жители Северного Кавказа, не знаю. Хотелось бы, чтобы преступники понесли наказание по всей строгости в соответствие с законом, а «доски позора» или культура отмены, как сейчас это называется, они и так работают и всегда работали на Кавказе, их изобретать не надо. Про самосуд говорить даже не хочется – если убить одного убийцу, то всё равно останется один убийца, что с этим до сих пор кому-то не понятно?
Что еще вызывает вопрос в этой истории, так это то, что семья числилась как неблагополучная и дети оттуда уже попадали в больницу, но работники ответственных ведомств не смогли предотвратить этот ужас. Однажды мой ребёнок травмировал руку, мы поехали в травмпункт, а когда вернулись домой, нас уже ждали инспекторы. Они сначала расспросили подробно нас что случилось, потом попросили ребёнка рассказать что случилось, осмотрели наш дом. То есть убедились в том, что мы обычная семья и что это просто бытовая травма и ребёнку ничего не угрожает. Оказалось, что из-за случаев с домашним насилием медработников обязывают сообщают о таких травмах в полицию. По-моему, это очень хорошо и, хотя мне после пережитого стресса меньше всего хотелось общаться с полицией, считаю, что лучше уж так и всеми руками за такой вот контроль.
Остаётся открытым вопрос почему детей, находящихся в плохих условиях, никто не защитил и что теперь будет с детьми этой семьи, получат ли они должную реабилитацию и профессиональную психологическую помощь.
