Почему у Евразийского союза не может и не должно быть общей валюты

Недавно председатель правления ЕАБР Андрей Бельянов заявил, что рубль, подкрепленный золотом, может стать единой валютой Евразийского Союза, что поможет освободиться от «фантиков под названием американские доллары». За год до того об общей валюте говорил глава Минэкономразвития России Максим Орешкин. И хотя иногда в ответ говорится, что это пока не первоочередная перспектива, а в реальности этот вопрос встанет не раньше 2025 года, я считаю, что в этом смысле нужна большая ясность. В Евразийском банке развития также регулярно говорят о необходимости создания расчетной единицы, по аналогии с предшественником евро ЭКЮ.

Для начала о функциях денег:

1. Мера стоимости
2. Средство обращения
3. Накопление и сбережение
4. Средство платежа
5. Средство осуществления стабилизационной монетарной политики.

Говоря о развивающихся странах (а страны ЕАЭС – развивающиеся), важное значение имеют деньги как средство накопления и сбережения. Учитывая, что у российского рубля никогда не было стабильного обменного курса, функцию накопления и сбережения он выполнить не может. Соответственно, если у вас рублей счет, вы никогда не можете быть уверены, сколько денег в реальности будет на счету через год, поскольку рубль не раз терял 50% стоимости. Так было в прошлом и так будет и в будущем, поскольку рубль очень тесно привязан к цене на нефть. Что касается рубля как средства платежа и обращения, то это, конечно, действует, но за исключением ряда стран, таких как Зимбабве и Венесуэла, с этой функцией справляются большинство валют. Однако, что касается меры стоимости, то здесь у рубля проблемы – крупные сделки рассчитываются в долларах, даже если непосредственно платеж происходит в рублях – квартиры, тем более торговые контракты нередко рассчитываются в долларах даже в России, не говоря уже о других странах ЕАЭС. Происходит это хотя бы потому, что стоимость рубля и доллара находится в разных регистрах и поскольку за доллар идет примерно 65 рублей, фактически 1 доллар на два порядка больше рубля. Но и как средство платежа в действительности рубль не очень годится, поскольку Россия находится в конфликте с США и всегда существует риск того, что американцы используют свои рычаги в международной финансовой системе для того, чтобы заблокировать сделку. Фактически, если в рублевую зону переходят другие страны ЕАЭС, то они тем самым на себя растягивают режим санкций без каких-либо видимых возможностей выгоды – одни убытки.

Однако, допустим, что рубль привязали к золоту. Что тогда? Во-первых, золотой стандарт доллара отменили не просто так. Долларовая масса и стоимость всех товаров и услуг, номинированная в ней, росла, а золото такими темпами прирастать не может. Во-вторых, золото тоже очень прилично может колебаться в цене. И если в средние века колебания в два раза в ту или иную сторону считались более-менее нормальным явлением, то сегодня считаются доли процентов. А цена на золото ходит довольно хорошо. В ноябре 2008 года тройская унция стоила 750 долларов, а в августе 2011 года – 1890. То есть, меньше чем за три года золото подорожало в два с половиной раза. Казалось бы, хорошо, лежит килограмм золота, стоил 24 тысячи долларов, а затем безо всяких усилий стал стоить 59 тысяч. А что, если 0.5 тройских унций стоил холодильник? Это означает, что если у вас в августе 2011 года испортился холодильник, купленный в 2008, вы его купить не сможете? В общем, в случае с золотом – и с мерой стоимости будут серьезные проблемы. Другое дело, что на 50-летнем интервале золото, разумеется, стабильнее рубля и даже доллара. Золото даже дорожало в отношении к доллару. В 1973 году унция стоила примерно 100 долларов, сейчас она стоит примерно 1250 долларов. А общий индекс цен – 560, то есть золото даже к доллару в ценах 1973 года подорожало более чем в два раза. А все потому, что спрос на золото вырос, людей стало больше, экономики стали больше, а золота в адекватной пропорции больше не стало.

С золотом тоже разобрались. А что насчет общей валюты ЕАЭС? С общей валютой тоже дело плохо –экономика России составляет 75% всей экономики ЕАЭС, поэтому на выходе получится примерно тот же самый рубль. Говоря «примерно», не стоит забывать, что и, к примеру, тенге тоже себя вел примерно как рубль. Еще большей волатильности подвержен белорусский рубль. Меньшей – армянский драм и киргизский сом. Но в любом случае хороших альтернатив на евразийском пространстве нет. Даже у россиян сейчас есть, пусть и минимальные, возможности, для какой-то диверсификации и разнообразной игры учитывая валютные рынки стран ЕАЭС, в случае общей валюты эти возможности будут исчерпаны, это же надежно подорвет и политическую основу союза, поскольку санкции будут непосредственно бить по общей валюте.

Ну хорошо, скажет читатель, автор просто выступает против Евразийского союза. – И снова ошибется. Я не выступаю против евразийского союза, а лишь против одного и пока еще не существующего его компонента. Если привести в пример Еврозону, которая объединяет куда более развитые экономики, из которых наименее развитые соответствуют наиболее развитым экономикам ЕАЭС, то и там есть серьезные проблемы. В частности, страны, вошедшие в Еврозону, столкнулись с проблемами во время кризиса. К примеру, ни одна страна не может управлять валютным курсом – это под силу лишь Европейскому Центральному Банку. Когда возникает долговой кризис, проблема с бюджетом, это лишает правительства и центробанки какой бы то ни было гибкости и не дает возможности адекватно выйти из кризисной ситуации. Поэтому такие страны как Греция обречены еще очень долго сталкиваться с последствиями кризиса.

Страны не могут делать эмиссию, но если они будут производить эмиссию общей валюты, то этим подставят всех членов ЕАЭС – тогда встанет вопрос доверия и будет сделана попытка ограничить число эмитентов. А если его ограничить, а у главного эмитента (пускай им условно будет Кыргызстан) возникла серьезная проблема, которую можно решить эмиссией. Сможет ли он удержаться от соблазна использовать манипуляцию для собственного спасения? Все это логические аргументы, как будет на практике сказать сложно, но скорее всего, все из перечисленных рисков, а также многие из не учтенных, будут в той или иной мере реализованы, как это обычно и случается.

Против евро выступают многие из лучших экономистов мира, лауреатов Нобелевской премии по экономике. Например, Пол Кругман (Paul Krugman), Джозеф Стиглиц (Joseph Stiglitz), Эдвард Прескотт (Edward Prescott), Оливер Харт (Oliver Hart). Может быть и все они ошибаются, но по меньшей мере, все их аргументы надо удваивать, когда речь идет о Евразийском союзе, а не Евросоюзе.

Наконец, к тому, зачем в России говорят о единой валюте ЕАЭС. Экономического смысла в ней нет и не будет, как уже наглядно продемонстрировано выше. Соответственно, есть другой смысл. В России уже 15 лет как укрупняют все, что возможно. Торговые сети, нефтяные компании, государственные компании, все объединяется, все укрупняется для обеспечения идеальной «картинки», индустриальных сверхгигантов, которые родом из 1950-80-ых и так милы сердцу нынешней российской элиты и всего поколения, находящегося сейчас в наиболее активном состоянии в России. Эти гиганты очень удачно попадают под санкции. Не надо «глушить» Россию, не надо «глушить» даже отрасль, достаточно поставить под санкции одну, максимум, две компании, которые обычно управляются из рук вон плохо, да еще и особами, исключительно приближенными к власти в личном и институциональном качестве. Укрупнение всего уничтожает возможности для диверсификации, гибкости и в конечном счете развития. Укрупнение и подчинение государству, формирование государственно-монополистического капитала, составляющее основу экономической политики России – политика провальная и до добра не то что не доведет – уже не довела до добра. И создание единой валюты, помимо усиления доминирования России (как представляется тем, кто это выдвигает – и как в действительности не будет), приведет к установлению идеальной простоты еще в одной сфере. Если валюта, то одна.

И именно исходя из этого, из того, что это идеологический проект, в особенности, эта инициатива является опасной и плохо реализуемой. Теоретически, конечно, реализовать ее можно. Но ничего хорошего из этого не выйдет.